Рогожин, Н. Н. Практика любви / Николай Рогожин. - Онега : [б. и.], 2004. - 195, [2] с.

В третий раз, около десяти вечера, я застал ее уже в квартире, всего-то в минутах пятнадцати ходьбы от моего стола и дивана, на котором мне предстояло коротать ночь и мучаться, что она теперь близко, совсем рядом. Я посмел предложить ей спуститься ко мне. Место, где она находилась, опускалось ко мне прямыми рядами домов и ей было бы нетрудно очутиться в больнице... Но, конечно, она устала, у нее нет настроения и вообще, она хочет шампанского, а после стала нести бред, чтобы я бросал свою «бл-скую» работу и летел к ней, на крыльях любви. «Приезжай!» - крикнула она в последний раз в трубку и оставила меня в полете, над пропастью еще несколько часов, до утра, пока я совершенно не отдохнувший, появился около нее. Переговоры наши, нервные, злые, длились долгих четыре часа. Я даже не мог приблизиться к ней, - она отмахивалась, рычала, выставляла условия, торговалась. Я уговаривал, увещевал, грозился, умолял и все-таки, в конце концов, - добился своего. Мы уезжаем, - сейчас, сегодня же, на пятичасовом, а завтра подаем заявление в ЗАГС на разбег. И вот пришла пауза, расслабленность, успокоение и еще пара часов до сборов и сильное неодолимое желание и я не тороплюсь, слегка только касаюсь ее, она уже не брыкается, тоже ведь, не каменная и еще есть пара часов до сборов, и если только не попробовала, запретного, на стороне... Но здесь я совершил ошибку, нестыковочку, неувязку, которая препятствовала моим дальней­ шим стратегическим планам. Чары ее оказались уже совершенно другими - не волшебными, но одуряющими, тело ее налилось солнцем и молоком и сама она пахла землей и травами - новые ощущения нахлынули на меня неожиданно, негаданно и требовалось неимоверное усилие все повернуть вспять и снова, - через несколько дней, уговаривать с утроенной силой, теми же доводами, но уже иными, аргументами, фактами, примерами. А пока что она прямо воспряла, когда оказался закрытым ЗАГС, - восприняла это как знак судьбы, перст свыше и мы, умотавшись в одиночестве последних двух месяцев, осатанев от дефицита телесной раскованности, стали сомневаться в правильности намеченного... Но мысли такие у меня вспыхивали лишь моментами, буквально озарениями и опять и снова глушились трезвым обдуманным расчетом, простым даже инстинктом самосохранения, мраком предстоящей нищеты, отсутствием, наконец, элементарного взаимопонимания. И все становилось на свои места и возвращалось на круги своя, если я думал обратное. Я знал, я чувствовал, что с нею у меня ничего не получится и ничего не светит, она не моя половинка, просто отколотая часть другой целостности, которую она, конечно найдет и даже я помогу ей в этом... Я снова приехал к ней через неделю, мы появились в том же кабинете, где впервые были почти год назад и уговаривали строгую заведующую нас соединить, дозволить. А вот теперь была на ее месте другая сотрудница, не менее безапелляционная и сердитая, и даже дотошная, с прокурорскими нотками в голосе - «Вам дается время одуматься перед таким ответственным шагом...», и ни на день раньше засвидетельствовать развод не согласилась и только отодвинула 85