Рогожин, Н. Н. Практика любви / Николай Рогожин. - Онега : [б. и.], 2004. - 195, [2] с.

смены, если в ночные. Но и правда, работа изматывающая, не сахар. Так и стоит в ушах вой и визг одного из бомжей, которые «достают» почти каждое дежурство. Его, уже обследованного и совершенно здорового, лишь только вшивого-трухлявого, тащили по полу две санитарки и медсестра, а он упирался коленками и кричал, на одном тоне, жалобно, пискливо. Его елозили, толкали, выпихивали с трех сторон, а он не поддавался, цеплялся отчаянно, как цепляются за жизнь, такую хоть жалкую как у него, но все же правдашнюю, существующую. Он имеет такое право на существование, как и все. Что же теперь и мне - в бомжи? Ведь даже прописки у меня и то никакой. По месту работу, по флоту. Такая практика еще осталась и я успел такое провернуть, перед тем, последним рейсом. Жена заставила, ее надоумили. И не надо платить, ей-то самой, безработной, зарегистри­ рованной, вообще копейки лишь отдавать, за жилье... Но это все временно, - зыбко, неустойчиво. А что дальше? Я вспоминал того бомжа, - упирающегося, катаемого , изгоняемого и мне самому делалось невмоготу, будто махал целый день косой, или прошагал с десяток километров - гудели ноги, разламывалась спина, а я только пил и пил - холодную пепси- колу, в баре «Макдональдс», на одной из авеню Хьюстона. Такое действительно со мною было, происходило, - в один из погожих дней, с утра и до вечера, марш-бросок от стоянки нашего судна до центра штата Техас... В оставшуюся неделю пребывания одну сумку я отвез в пригород, приятельнице, другую, по предварительной договоренности, оставил прямо в ординаторской, под кроватью, глубоко подальше. Заведующая отделением меня жалела, своей неизбывной жалостью довольной жизнью женщины, жены, матери, хозяйки, руководителя одного из подразделений крупнейшей клиники города... Она меня, так же как и главный врач, просила оставаться насовсем, обещала организовать мне категорию и даже познакомить с незамужними нестарыми еще докторшами... Но вот наступил тот день. Я ждал, уже созвонившись, Надежду, приготовив у порога дорожный баул и другую сумку, легкую, через плечо. Неизвестно, где сегодня я стану ночевать. Еще ведь не получил за июль, но маленькую победу одержал буквально на днях. Главврач мне помоги я получил аванс в тысячу рублей. Этого должно хватить на первое время устройства с жильем... И вот жду, - созвонившись... ...Все планы, все будушее, - рушились. Путь от слепой восторженности до глухого непонимания заканчивался, горячечная любовная лихорадка, - febre атоге,- заканчивалась испарялась, проходила. Все мои письма, - с исковыми проектами, заклинаниями, призывами натыкались на стену отчуждения и недовольства. «Большая пошлина, нет смысла...». Рейс тот новый, неожиданный, стал нервным, сумбурным, суматошным каким-то...С поисками жилья, чтобы по приходу жить в городе, - у соседа-гидролога, дневапьной смазливой, слегка взбудоражевшей, у буфетчицы, у которой была комната в общежитии, всегда свободная. С заходом в порт, в котором не был пять лет, где оставались знакомые, ставшие важными, сановными; с 81