Рогожин, Н. Н. Практика любви / Николай Рогожин. - Онега : [б. и.], 2004. - 195, [2] с.

весенние, первые. Я купил цветов. Они сиротливо лежали на столе, она их не ставила никуда, но к вечеру все-таки были уложены, заботливо, в хрустальную вазу. Я немного приободрился, но все равно, - продолжал оценивать все происходящее, теперь уже трезво, рассудочно. Да и предстоящий рейс добавлял оптимизма и еще, она подсказала, можно, оказывается, было отсудить наследство первой жены, а это дом в сотню квадратов в Петергофе и дача нескромная, под Малой Вишерой. Я немного воспрял. Надежды на лучшее оставались. Ее доводы и наставления, ее постоянная ищущая выгод мысль, на приобретения, была неиссякаемой. И главной ее, вожделенной целью был еще мой нетронутый, валютный запас, - особый счет в банке. Но и этот оплот пал, дело было завершено. Поехала провожать, время еще оставалось, заскочили поутру в учреждение, я написал доверенность, отдал книжку.... ...Я холодел от мысли и не мог себе даже представить, что бы было, если бы Надежда напоролась на жену. Женщины бы сцепились в смертельной схватке, повыцарапали бы глаза. Впрочем, если трезвая, Надежда вполне выглядела прилично. Но это также подтверждало то, что она не помнит себя, когда напивается — верный признак алкогольной зависимости, невозвратной, неизлечимой хвори и тянется это у нее от отца, о котором рассказывала, и передалось от сестры, которую я видел. Надежда эта еще заразилась и дурной болезнью, неизвестно откуда, может в беспамятстве, или от гражданского, гуляющего от нее мужа и это тоже из ее рассказов. Меня прямо затрясло, когда она показала свои анализы, когда обследовалась и заскакивала пожаловаться ко мне. Я что-то знал, догадывался, но когда вычитал, так остолбенел. Болезнь могла влиять и на сердце, и на легкие, забираться в суставы, оседать на канальцах семявыносящих протоков... Меня еще несколько дней передергивало, я клял себя за распутство и легкомыслие - ведь мог, совсем нечаянно, оказаться с этой Надькой вместе! В том самом вечере, в «новоселье», я же был совсем рядом около ее возбудителей, лез к ней прямо под юбку, но только руками, руками (!), а не в полный физический контакт. Ключ она мне вернула, с извинениями и даже какой-то растерянностью. Я взял машину приемного покоя, прокатился к назначенному месту около ее дома, она подошла, вручила связку. Все-таки какая-то совесть в ней еще оставалась. Но не больше, потому что категорически требовала освободить занимаемую мною площадь двадцать третьего и ни днем больше. Я просил, умаливал, но она была непреклонна. В эти оставшиеся полторы недели нужно было что-то искать. Я покупал газеты, обзванивал по номерам, спрашивал всех приемлемых знакомых врачей, медсестер, санитарок. Кое- что, конечно, нашел, какие-то приемлемые более-менее варианты, но все же это было не то. Так, одна санитарка пускала бесплатно в свою двухкомнатную, с проходной, квар тиру, где она жила пока одна. Но я знаю эти «бесплатно», надо же было покупать еду, а это выходило гораздо дороже и не обойдешься ведь без выпивки, а та работница была пьющая, - это заметно было по блеску глаз, неверным движениям, особенно к концу 80