Рогожин, Н. Н. Практика любви / Николай Рогожин. - Онега : [б. и.], 2004. - 195, [2] с.

знакомую, которая и сообщила о «заготовке». Я познакомился с той, - намечаемой для себя, - года с полтора назад, в том рейсе, после которого обосновался в той бедовой квартире, где сошелся со второю... Совсем кстати узнал от той же приятельницы-знакомой, что Алла, наконец-то, разошлась. Эта тема обозначилась у ней как раз и в том рейсе, когда она всего-то пообщалась со мной с неделю, но довольно тесно, потому что приболела после замены и новых забот на корабле. Стройная, симпатичная, с белыми волосами и хитровато-виноватой улыбкой, она предстала передо мной, в компании все с той же вездесущей знакомой. Для нее я уже подсуетился, за знакомство, хоть и вторичное, она выцыганила у меня поручительство для банка. Но и Алла стала «моей» и я никому не собирался ее отдавать... Они, мать и сын, приехали поздно днем, в жару и духоту, распаренные, уставшие. Собирались всю ночь, укупоривали квартиру, собирали, складывали вещи. Я их встретил. На каталке вещи были закреплены ненадежно, непрочно, наспех. Я перевязал те две сумки, затянул потуже... Поехали. Она выглядела менее привлекательней, - сосредоточенная, - впереди неизвестность, как там выйдет в Питере, с устройством- оформлением. Или я уже в душе переметнулся, представлял для себя другую... Но утомление грусти посетило и меня, было тяжело, что вот она уезжает, бог знает на сколько времени. И в этом натянутом напряжении случился взрыв, и на повод пустяшный, незначащий вроде. Мне позвонила, та самая, приятельница, - стала что-то быстрое говорить, но я только мычал и невразумительно лишь отнекивался и соглашался... Жена, ушлая, сразу вычислила мое выражение. Приятельница должна была сообщить про Аллу, когда ее ждать вместе с нею, а я ничего прямо и открыто не мог сказать. Наконец, как-то договорившись, трубку опустил, но уже скандал, непримиримый, вселенский, бескомпромиссный, - начинался! Хорошо что не было Вани, он ушел гулять, с приятелем, переехавшим сюда жить год назад. Она взвилась дугой, зашагала по комнатам, швыряла попавшее под ноги и набирала голосом все более высокие и громкие ноты и уже, не помня себя, стала складывать не разложенные полностью сумки, водружать их на пьедестал коляски. Но, видимо, это меня и спасло. В борьбе за поклажу она обессилела, и даже взмах ладони, явно предназначенный для моей щеки, у нее не получился, вышел жалким, затравленным, будто она махнула на все рукой и только крупно, с присвистом дышала, судорожно взяв попавшуюся сигарету, затянувшись ею от зажженной спички. Расширяющие ноздри и горящие прекрасным светом негодования глаза постепенно успокаивались, потому что я уже в пятый или шестой раз объяснял про эту приятельницу и показывал документы поручительства. Пока она так неподвижно, без голоса, сидела, я делал приготовления к близости, нутром чувствуя ее энергию и заведенную страсть. У нас всегда хорошо после таких скандалов получалось... Я разделся полностью, до наготы, разобрал постель, сходил в ванную, поплескался там и уже вышел, полностью готовый, но она 72