Рогожин, Н. Н. Практика любви / Николай Рогожин. - Онега : [б. и.], 2004. - 195, [2] с.

где прыгала кожа, а мне хотелось прижать её пальцы, остановить на себе, прикоснуться к ним губами. Но я вкопанно стоял, будто пригвождённый, не выдавая стремлений, чего-то боялся, попросту не зная ещё искусства обхождения и очень расстраивался и переживал от этого, мучался и страдал. "Когда же, когда?" - стучало в моей голове каждый раз, когда я расставался с ней, почти убегая от досады, нерешительности, смущения. Особенно мне плохо было, когда я попал, по задуманному в начале лета плану, в ДОР-отделение городской больницы. Гам я избавился от гланд, которые прямо-таки мешали, препятствовали моему спортивному росту. Ещё с первого курса увлёкся я лёгкой атлетикой и вот при увеличении нагрузок стал ощущать сердечные сбои. Мне это объяснили тонзиллитом, посоветовали убрать миндалины. В просторной операционной стояло несколько больших кресел и резали одновременно двух или трёх и это напоминало пыточную петровских времён, где рвали ноздри и прижигали тело. После двух дней обследований гам оказался и я. Ожидание истязания и само испытание действовали угнетающе, но вот после, с четвёртого дня я уже страдал из-за другого - что меня никто не посещает и ждал, ждал, - всё время, с утра и до позднего вечера, - своей любимой. Она не появлялась и оторванность от неё в течение недели становилась невыносимой. Я затаённо следил за каждым движением двери палаты, отмечал всякое новое лицо в отделении, завидовал другим больным, которых посещали. Уже оставался день - другой до выписки и вот, наконец-то, мне передают, что меня ожидают внизу, в холле, - я мчусь туда изо всех сил, скатываюсь с четвёртого этажа, сердцу нагрузка, нехорошо подкатывает к горлу комочек, предательски неожиданный и больно ещё глотать. Но увидел я совсем не то, чего ожидал. Мне радостно улыбалась матушка, она принесла мне баночку консервированных слив, - они в магазине продавались, но вот достать в середине лета свежих фруктов было невозможно, такие волшебные были времена. Мать не заметила моего разочарования, рассказывала о домашних делах, о больничных новостях. На Бабушкина опять пришла жалоба и он опять рвёт и мечет, проклиная в очередной раз день, когда появился в селе. И ещё что-то услышал, но нет, совсем не то, что хотел, о своей обожаемой медсестре, с веселым нравом, золотистыми волосами, переливчатым голосом - ничего. Нет, она никуда не уезжала, не была занята неотложными делами, не болела, свободна была каждый вечер, кроме дежурств. Это я узнал от соседки Людмилы, когда появился в первый день после выписки в том доме, куда никогда не заходил до этого. Нужно было что-то делать, и я придумал. Были когда-то лилии, но теперь я решил подарить цветы посолиднее, настоящие, выгадывая на покупку их из своих скудных средств. В основном выпрашивал у брата. Если бы он догадывался, зачем мне эти рубли и копейки! - он, бы, наверное, вряд ли давал. Хотя я вроде бы как зарабатывал через него - выполнял часть домашней работы, предназначенной по традиции ему, - прополка картошки или ворошение 32