Рогожин, Н. Н. Практика любви / Николай Рогожин. - Онега : [б. и.], 2004. - 195, [2] с.

мысли. Следовало как-то выпутываться из ситуации финансовой: восполнять утраты, возмещать долги. Бобрешов сутками отдежурил на своей вахте, за три недели отсутствия и сразу же стал лихорадочно искать какую-нибудь работу, такую, где могли бы заплатить. Но никуда никто не требовался, все возможные места давно были зашты, шабашки последние разобраны. Бобрешов решил продать кое-что из вещей, из лишнего, но подобралась только куртка, совершенно новая, не ношеная, купленная в прошлом году, и абсолютно не нужная теперь. За нее можно было получить хоть какие-то деньги, на которые снова можно съездить, если подзанять в придачу, за товаром... Ведь пока не кончался срок загранпаспорта, нужно было действовать, иначе не выживешь - пропадешь. У всех было написано на глазах, как они нуждаются. Бобрешову казалось, что создалось какое-то пространство одуряющей пустоты, непонимания, отчуждения. Многие бывшие знакомые, близкие и не очень, вроде сторонились его. Здоровались совсем немногие, и то очень сухо, простым кивком головы. Другие не замечали совсем, всех охватывала повальная, медленно наступающая апатия и в сознание врывался постоянно обуревающий страх за дни настоящие и грядущие. Один сосед, всегда радостно приветствовавший Бобрешова, стал сторониться, в одежде ходил старой, заношенной. Другого, весельчака и балагура, Бобрешов стал замечать на помойках. Ходил тог, по тем местам, всегда в одно то же время, будто по расписанию. Длинной палкой разгребал мусор, что-то оттуда выхватывал, привычно прятал в просторную суконную кошелку... Перед "женскими" выдали половинную зарплату. Раздав долги, Бобрешов опять остался на " нуле". Куртка пока не продавалась. Но Иван, однако, чувствовал, что стоит лишь немного сбавить цену, и средства у него сразу бы появились. Хотя тогда терялся бы смысл продажи, потому что для заграничной поездки все же бы не доставало. Шел уже четвертый час дня. Л она обещала быть к двум. Бобрешов подходил к окну то с одной, то с другой стороны, но ничего знакомого не высматривал. Он продолжал ходить из комнаты в комнату, прислушивался к шуму у дверей, нервно курил, - те сигареты, которые специально закупил для встречи, "престижные", - но ей всё по-прежнему так и не было - час свидания неминуемо отодвигался. Возбуждение исчезало, испарялось; становилось спокойнее. Да, только сегодня он встретил её во второй раз, через две с половиной недели после того памятного февральского вечера. Было солнечно и ярко, кажется, впервые за начавшуюся весну. Он проходил мимо соседнего дома и увидел ее с лопатой - " вот, значит, кем работает",- она стояла в тех же валенках и в той же цигейковой шубе, но на ней не было ни платка, ни шапки, хоть мороз достигал градусов пятнадцать. "Где же ты пропадала?", - спросил сразу, первыми словами, Иван, - "Я же каждый день бываю, после обеда..." Около полудня разносили почту, и Бобрешов ожидал писем по старому адресу. "Я не 18