Рогожин, Н. Н. Практика любви / Николай Рогожин. - Онега : [б. и.], 2004. - 195, [2] с.

большим такое не часто встречается в пашей сложной жизни. Но даже он, возможно, жалел о резкостях, которые мне написал по поводу моей литературной судьбы. Но я об этом не вспоминаю плохо, наоборот, суждения Яхлакова подстегнули меня. Я стал серьёзнее относиться к творчеству - не гнать "липу", а вдумчивей относиться чуть ли не к каждому написанному слову. И потом уже позднее, чуть ли не сейчас, тот взрыв негодования Саши я объясняю... сублимацией. Видя мои "сексуальные" - весьма, впрочем, относительные и не от хорошей жизни, успехи, он превознёс неосознанное ущемление в сферу литературную и выговорил мне свое отношение к моим скромным достижениям и сделал категоричные выводы. Особенно это заметно бывает в женской среде, но встречается и среди мужской части общества. Жалко, однако, что рядом с Сашей не было понимающей доброй женщины, он вполне этого заслуживал, и прожил бы долго и счастливо и сейчас ему было бы всего-то чуть за шестьдесят - самый плодотворный возраст литератора. Сколько бы рассказов, повестей, поэм он бы смог ещё создать! Ему нужна была поддержка, он чуял это, - недаром у него были мысли относительно женитьбы на девчонке, хоть и понимал одновременно, что выглядел бы смешно. А вообще-то он искал, пытался. Ездил к одной, в Петербург, посмотрел на "избранницу" издали, во дворе, не подошёл. Ещё была одна заочница, из Белоруссии, Саша показывал её фото: приличного вида женщина смотрела на нас, но тоже - была далеко, не доехать. Поэтому просьбами Сашины пожелания я не считал, с ним было легко и просто - природная какая-то, исконная застенчивость, непритязательность - подкупали. Я никогда не испытывал неудобств, если мы находились рядом, - в моей ли квартире, в комнатке его в Мурмашах, в Архангельске. Летом 87-го у меня ночевали двое приятелей, по службе военной, сборам, - мне было негде прилечь, я появился у Саши за полночь, он меня устроил по высшему разряду, в отдельной свободной комнате, с чистым бельём... Когда я проездом из Сыктывкара останавливался у его сестры, меня на ночь на диван, а Саша устроился на маленькой раскладной, почти что детской кроватке и раза два или три сваливался от непрочной опоры, с возгласом "оп!" Наконец, с помощью сестры, ножка была установлена правильно, а мне стало как-то неудобно, что мне, как гостю, предоставили лучшее место. Несмотря на свою единственную руку, Саша прекрасно ремонтировал часы, он бы мог стать неплохим мастером по этому делу. Также восхищала его игра на бильярде. В музыке Саша был поклонником джаза, мог часами музицировать на фортепиано, я заставал его за этим занятием в общежитии... Письмо от Алексея, зятя Саши, я получил где-то числах в двадцатых декабря. Стояло самое мрачное время года - без света, в течение дня лишь чуть-чуть приоткрывались сумерки от двенадцати до двух. Меня "проверяли" на ответственной и непростой работе врача приёмного покоя одной из крупнейших больниц города. Я с семьёй продолжал ютиться в скромной с полуудобствами квартирке, с промерзающими боками, подчас без газа и канализации. Неизвестность мне 181