Рогожин, Н. Н. Практика любви / Николай Рогожин. - Онега : [б. и.], 2004. - 195, [2] с.

Между тем машины из управления, главврача и других, катались с новенькими агрегатами по сохранению энергии. Я написал обо всём этом в газету и съязвил так, нехорошо, прошёлся по адресу имущих. Меня напечатали, но "праведного" гнева я не избежал. Создали комиссию, председателем которой поставили заведующего гаражом, то есть того самого, непосредственного субъекта, попавшего под критику. Это был прецедент - он разбирал ту статью, где сам же и раскритикован. Комиссия та дала опровержение в газету, что я оклеветал начальство. А дальше, буквально в следующем номере, в рубрике "по следам наших выступлений", редакция меня защищает: "нет оснований не верить своему постоянному автору"... Газетой в то время руководила Доминова Ирина, я познакомился с ней через друзей, помог ей по части здоровья, она мне была благодарна. Ирина заменяла летом главного редактора - гот был в отпуске. И вот после всей этой истории - путч. И мне было слегка не по себе, даже страшновато. Хорошо, что всё нормально закончилось. Лишь однажды я чуть не попал под колпак. Жена дружила с одним психотерапевтом, учёным из Харькова, тот тиражировал свои брошюрки, безобидные, о методах лечения, но его почему-то преследовали, гак, во всяком случае, меня информировала супруга. И один раз, весной 1984 года, жена неожиданно ко мне прилетела, без сообщений и телеграмм, из Мурманска в Ленинград, ворвалась ко мне в комнату общежития, где я жил во время учёбы и мы поехали в Тосно, к одной знакомой, прятать эти самые брошюрки, оказавшиеся у жены. А информацию она получила от подруги, работавшей в милиции... Падение коммунистов меня вдохновило и я сделал "массированный удар": в конце года отослал свои отредактированные рукописи в четыре места: в газету "Кольское слово" Доминовой; в "Рыбный Мурман"; Маркову, в "Медик Севера", в Архангельск; в "Север", в Петрозаводск. Ещё одну, пятую подборку, я передал Виктору Леонтьевичу, для семинара 92 -го года. В местной, районной газете, в праздник Седьмого ноября появилась моя статья о белых генералах. Деваться "районке" было некуда, редактору, быстро превратившемуся в демократы, нужно было обжёвывать тему октябрьского переворота. Другого названия праздника ещё не было, но красное число оставалось. Странный, непонятный день, кто-то но привычке поздравлял, на работе, на улице, на вызовах, - я спрашивал: "С чем?" Однако мои отданные рукописи, отрывки из документальной повести о "скорой", печатать пока не решались, там были жёсткие неприкрытые картины советского здравоохранения, узнавались некоторые руководящие лица. Я и сам не очень надеялся на публикацию, но рукописи у Ирины пока не забирал. Жизнь продолжалась скучная. На ЛиТО я не выезжал. И невозможно стало заниматься творчеством, потому что угнетали другие заботы - главное, - о вероятности голода в предстоящую зиму, об этом стращали с 162