Рогожин, Н. Н. Практика любви / Николай Рогожин. - Онега : [б. и.], 2004. - 195, [2] с.

сразу, без препятствий, а я всё чего-то ждал и томился и уже наметился перебежать замёрзший сквер, сесть на автобус в Мурмаши, как увидел подбегающих именно с той стороны двоих миловидных женщин. Галя пришла вместе с дочерью, та училась в Москве, на дипломата, в МГИМО, приехала на каникулы. Не успел я что-то вразумительное им сказать, как женщины также беспрепятственно исчезли за стёклами дверей. Я кинулся на штурм, на человека в галунах, а он мне непреклонно твердил о приглашениях по заказам, "у вас заказано?" Поведение Гали было непонятным и странным - договариваться и бесследно исчезать! Я решил попытать счастья с другой стороны, входа через вестибюль гостиницы. Там оказалась решётчатая дверь, на замке, но за ней увидел знакомую своего шофера со "скорой", я даже быстро вспомнил, как её зовут. Она не раз появлялась в Мурмашах, мы частенько её отвозили домой, в город. И я с ней договорился, меня впустили. Галя сидела одна, со скучающим видом, в "шведском" зале и, увидев меня, повела себя так, словно мы каждый вечер здесь встречались, а не расставались почти три года назад. Дочка её то исчезала, то появлялась, - раскрасневшаяся, возбуждённая после танцев, а мы проговорили почти всё время, до закрытия. Я поведал о себе, она рассказала про свой окончательный развод, о печальной теперь одинокой жизни, неясных перспективах. Что-то изменилось в ней, пытался я понять, и только в конце уже заметил, что да, она постарела. Лицо, напудренное и намазанное, сохраняло ещё какую-то свежесть, но вот шея предательски морщинилась, прорывалась стяжками. Позже, потом, меня не покидало стремление написать такой вот зеркальный рассказ в двух лицах, противоположных интерпретациях. Я видел какой-то иностранный фильм, английский или французский, где одни и те же события показываются с двух сторон, сначала от жены, потом - от мужа и каждый из них оказывается прав. Я искал себя в новых формах и потому почти что сделал такой рассказ, но не закончил его, не оформил для публикации. Я растрачивался, брался за то, что было не подвластно мне. Вот и те три вещи, поданные на семинар, были разноплановы. Полувьтдуманный рассказ о предназначении врача, юмористическая зарисовка о шизофренике в театре и новелла в письмах о девушке, дождавшейся своего парня из Афганистана, полностью изувеченного... Идти из ресторана нам было по пути, на автовокзал. Их "105-й" останавливался внизу, мой, следующий по номеру, отходил с верхней площади. Неприятно поразило, как они, мать и дочь, откровенно флиртовали с предстоящими попутчиками, курили и так уже замутившие сознание сигареты "ТУ". Никакого другого, более лучшего зелья, пока не продавалось. За вечер я скурил целую пачку... На последнем экспрессе, летевшем в аэропорт, я добрался до дома. Все уже спали. Вступительное слово перед разборами сказал Крейн. Говорил о требовательности к рукописям, о своём огорчении при их чтении. Я так до конца и не понял, читал ли он мои рассказы. Во всяком случае, о моих работах он не говорил. Я скучал в первый день, почти что весь второй, меня 148