Рогожин, Н. Н. Практика любви / Николай Рогожин. - Онега : [б. и.], 2004. - 195, [2] с.

Зимина, Станиславского. Поэтому побывать в той стране, откуда шли завоеватели в начале семнадцатого века, и где в плену побывал сам предводитель, было небезынтересно. Накануне отьезда Саши мы всё же пообщались. Мнение своё о Маслове он изменил, доверие к нему утратилось. Яхлаков вспомнил, что это не впервые. Когда-то пропала рукопись поэмы, которую Саша отдавал в отделение Союза писателей, давно, лет с десять назад, когда та организация в Мурманске ещё только организовывалась. И выяснилось ещё то, что рукопись, которую Саша отдавал на семинар, даже не открывали читать. Но Саша надеялся и не думал сдаваться - он ждал теперь отзыва из Москвы, от Поволяева. Тот ему недавно, чуть ли не перед самым отъездом Саши из Мурмашей, прислал открытку, что рукопись рассказа будет проталкивать в "Октябрь”. В прошлом году, осенью, Яхлаков передавал одну из своих последних вещей Поволяеву, когда тот приезжал в Мурманск. Но вот конкретного ответа Саша так и не дождался, просил меня заполучить, если будет, сообщение из Москвы, так как у Поволяева был старый Сашин адрес. Уже после поездки за кордон, я выяснял - ничего для Яхлакова не поступало. Рок так и витал над Сашей и надо мной. Я скучал, после неудачной всё же поездки, уже тем летом - без дружеского совета, простого участия, общения. С другими тоже случились беды - Лукьянов скатывался в пучину душевной болезни, у Кузнецова случился удар, отнялась речь. Головенков мне лично был не знаком, а Евреинов приглашал только для выпивки. От Саши же всё не было и не было вестей. Мы договаривались, что он напишет первый, с тем, чтобы мне отвечать на его новый адрес. Но наступила уже осень, а послания из Архангельска всё так же не было. Заканчивался странно неудачливый, уродливый какой-то год, с начав­ шимися вроде надеждами, а принесший одни разочарования. Я, перестав общаться с Галей, надеялся познакомиться с какой-нибудь приятной женит ной в следующей подобной поездке, но такого не получилось. Нелюбимая жена опостылевала, я с омерзением ложился рядом с ней в кровать, после урывания себе законного времени для творчества с десяти вечера до полуночи, она уже спала, нодхрапывая, обдавая чесночным запахом от принятого для здоровья зелья, на бигудях, - я отодвигался на край, к стенке, зажимался в беззвучных слезах... Ничего не писал всё лето и почти что полную проходящую осень. Не ездил я и на заседания ЛиТО, ничего там интересного для себя не находил. Я был в трансе. Я ждал письма от Саши. И оно - появилось. Но сначала - о поездке в Центральную Европу. ГЛАВА ВОСЬМАЯ. "ДИКИЙ" ЗАПАД. ПИСЬМО. Перед отбытием мне повезло - я приобрёл портативную печатную машинку "Олимпия", производства ГДР, с русским алфавитом, за 165 рублей, в комиссионке. Деньги я отдал из тех, что мне предназначались для поездки, из семейного бюджета и придумывал оправдания для своей 136