Рогожин, Н. Н. Практика любви / Николай Рогожин. - Онега : [б. и.], 2004. - 195, [2] с.

Мимо Подольской я ходил не без благоговения, даже в состоянии чуть ли не страха, безотчетного, в те года, когда работал в Коле - дорога на автобус как раз пролегала мимо окон её кабинета, на углу, в деревянном домике, между зданиями универмага и СМГ1. И вот в этом кабинете я предстал в качестве просителя - за Сашу. Деваться Галине Александровне было некуда, - партия требовала воспитания неуправляемых молодёжных масс, - а на должность с подходящим дипломом никого не находилось. Расчет мой был точный - Сашу решили принять, а пока послали на медкомиссию. Её он проходил долго и трудно; нужно было ездить в Мурманск, в ведомственную железнодорожную поликлинику; Саша столовался и ночевал у меня - это утомляло. Вдобавок, у Саши кончились деньги. Я ему дат, чтобы он съездил, хоть на выходные, к себе. Но я не знал, что Саша, оказывается, с прежней работы уже уволился, рассчитался. Правда, из жилья, - ветхого барака, наподобие сарая, - его не выселили, но только потому, что наступила зима. Неизвестно, что бы пришлось делать, если ли бы Сашу не взяли на работу воспитателем. Но, слава богу, комиссия была пройдена, и наступил тот замечательный день, когда Саша, с одной единственной сумкой за плечами, переселился в благоустроенное общежитие, где ему на одного дали комнату на втором этаже. Отметили мы новоселье, и я облегчённо себя чувствовал не только потому, что хотелось одиночества и встреч с Галей, а ещё и затем, что не нужно было теперь заботиться о бане - у Саши на этаже, для секции, имелся душ и можно было свободно приходить туда, помыться. Галя стала приезжать ко мне регулярно, по будням, от понедельника до пятницы, подгадывая вечер, чтобы быть незамеченной Еремеевной. Последняя работала вахтершей в том самом общежитии, где стал работать Яхлаков, и у неё были ночные смены. Еремеевна, кстати, очень удивилась, что Саша теперь стал чуть ли не её начальником, она очень презрительно, пренебрежительно, относилась к моему гостю, пока тот жил у меня. К концу года, с 10 декабря, вести занятия ЛиТО снова стал Тимофеев Виктор Леонтьевич. Он начал с официальных сообщений, рассказал о последнем съезде советских писателей, восьмом, который состоялся в июле. Там что-то произошло с Марковым, первым секретарём Союза, - от волнений у него произошёл сердечный приступ, его прямо из Кремлёвского дворца увезли на "скорой". Сказал Леонтьич и о том, что теперь в "Полярной правде" будет выделена полоса для молодых литераторов, раз в месяц, и преимущество будет отдаваться членам литобъединения. Основатель славянского движения в очередной раз вдохновлял на подвиги и мне хотелось верить, думать о невозможном. На те страницы, в "Полярке", я не попал. Через неделю, 17-го, в Мурманск приехали писатели Белоруссии, в рамках Дней Республики в заполярной столице, - Некляев и Козько. Первый - поэт, второй прозаик, - появились у нас на ЛиТО. Им задали вопрос о перестройке, в свете дальнейшего развития страны. Козько, коммунист, уверял, что дальше всё пойдёт нормально, а Некляев угрюмо, напряжённо 121