Рогожин, Н. Н. Практика любви / Николай Рогожин. - Онега : [б. и.], 2004. - 195, [2] с.

моей голове, и я приготовился слушать похвальбу и одобрения в свой адрес, но покачивание головой моего оппонента привели меня в замешательство. Чесноков оценил мою вещь весьма и весьма посредственно, ничего не выделяя, не разжевывая, кроме общего настроения и повторяя всё: "Язык, язык... вовсе никудышный..." Понятно, что я приуныл и даже запоздавшая Галя, так просившая меня достать для неё билеты, не обрадовала. Вечер начался с представления именинника Виталием Семеновичем Масловым: "Я впервые встретил Игоря Николаевича в "69-й параллели"... нет, не в ресторане, а в сборнике 75-года с таким же названием, где Чесноков дебютировал с рассказом "Нож". Рассказ интересен тем, что теперь его можно разобрать, сделать своё мнение. Сюжег таков. Пришедший из заключения матрос тайным путём портит нож одного из членов экипажа с высокой нормой выработки на шкерке, чтобы самому быть впереди, а потом, когда его афёра раскрывается, и от него все отворачиваются, то он раскаивается, публично просит прощения. Гимн исправляющей силе коллектива! Я ходил на рыбацких судах, попадались там и бывшие зэки, общался с такими и во время своей работы в Мурмашах и никогда не встречал, чтобы эти люди кому-нибудь в угоду исправлялись или просили снисхождения. Рассказ неправдоподобный, подстроенный, подогнанный под лозунги тогдашних правителей, коммунистов. Может, Чесноков ощущал это сам, потому что скоро, набрав публикаций, исследований в качестве редактора многотиражки пароходства, стал писать исторические романы. Народ, уставший от идеологий, охотно расхватывал такие книги для духовной пищи. Я видел, как одна женщина на улице тащила охапку книг Чеснокова, экземпляры романа "Гавань благополучия", только что изданных в Москве, по-видимому, для распространения в коллективе, спаянную силу которого воспел когда-то Игорь Николаевич. На вечере он выступал после Маслова и рассказывая, как добывает факты, вытаскивал из портфеля фолианты чуть ли не прошлых веков, неизвестно каким путём оказавшиеся у него. Меня уже ничего не интересовало, я всех раньше ушёл, оставив Галю в одиночестве, потому что спешил на смену, на автобус... Обсуждение моей повести уже нельзя было отменить. Я шёл на публичную критику с моей большой выстраданной вещью как на заранее подготовленную казнь. Получилось так, что обсуждение прошло без меня, и когда я собрал все замечания, оказалось, что они не такие уж провальные, были достаточно обоснованными и в "рамках". Вот выписка из моего дневника, где отмечал все события в ЛиТО (о моей повести): 1. Трудно читаемые фразы на слух - сбои в мелодии. 2 . Профессиональные фразы - нужны ли они? 3. Словесная небрежность. 4. Опечатки - "адекватный". 5. Сюжет-есть. 6. Любовная линия добротная - ясно, что Дмитриевы останутся вместе. 7. Идея - боги не мы. 118