Рогожин, Н. Н. Практика любви / Николай Рогожин. - Онега : [б. и.], 2004. - 195, [2] с.

- Да, гак я побегу, - только и успел сказать, так и не сумев разглядеть, кто же это рядом стоит с Ленкой. Кто-то очень похожий ... на меня. В ординаторской вспыхнул свет. - Починили, доктор! Идемте скорее! Скоро Новый год! - голос Надежды звучал четко и ясно, как много раз во время нашей совместной работы здесь. Ах, вон оно что! Отключилось электричество, а музыка звучала и следом уже «отключился» я, забылся на секунды, а пронеслось в голове многое, когда-то трогавшее меня, но теперь отошедшее. В буфетной собрались, кроме меня, четверо. Акушерка, Надежда, медсестра с детской, незнакомая, и санитарка. Стояло шампанское, алели гвоздики, лежали в коробке конфеты, закипал чайник. - Откуда шампанское? -спрашиваю, сдирая с горлышка серебро и откручивая проволоку. - Сегодня выписывали, подарили... - Да кого ж выписывали, - чувствуя недоверие и неясность, продолжаю, - последние роды были два дня назад. - Так специально, доктор, от Вас держали звездного мальчика! Его и забрали. За ним прилетал космолет. «Так значит, все правда было» - меня словно прошибает насквозь; в голове лихорадочно затренькало... - А мне не звонили? - с внутренним затаенным страхом спрашиваю. - Нет, Вам не звонили, - со значением отвечает Надежда. «Шутка? Конечно, шутка», - успокаиваюсь я. «Ерунда», - повторяю еще раз про себя, успокаиваюсь. Посидев еще немного и поблагодарив за компанию, ухожу к себе. Минут через десять, когда я уже снял халат, маску, колпак, собирался прилечь, в ординаторскую ворвались две женщины, мамаши, и, перебивая друг друга, стали о чем-то кричать и доказывать. С трудом мне удалось понять, что они жаловались на то, что их дети не хуже и что это несправедливо - одним давать золото на Новый год, а другим нет, и что я должен показать правила, по которым детям полагаются кольца. - Какие кольца!? Какое золото? - А такое, что вы детям на руки надеваете! - Этого не может быть. - Пойдемте, покажем! После встречи Нового года детей стали развозить на кормление несколько позже полуночи, в коридоре стоял рев. Сестра из детской с легким недоумением посмотрела на меня, когда я в сопровождении женщин прошел мимо и снова занялась сбором детей. Продолжая сомневаться, я придумывал фразы, которыми объясню женщинам их нелепости. Пусть Новый год, но сколько же можно шутить!? В палате на одной свободной кровати лежало четверо человечков, уже откормленных, благодушных. У всех были освобождены ручки и у двоих их них, на правых запястьях, сияли тонкие золотые кольца, они крутились над головами, словно нимбы, потому что детки энергично встряхивали своими 7