Рогожин, Н. Н. Литератор : документальные романы / Николай Рогожин. – Онега (Архангельская область) : Онежское книжное издательство, 2016. – 456, [3] с. : портр.

новогодние гуляния еще не кончились, день рождения брата как раз приходилось под Старый Новый и хотелось собраться близким кругом, посидеть у елки. Квартира была совсем неплохая - две изолированные комнаты, балкон, кухня с газом, ванная, совмещенная, правда, с туалетом. Это было пределом мечтаний - нашей семье такое жилье, с удобствами, - даже не снилось. Пришли Дуся с мужем, Андрей с женой, присутствовала вся наша фамилия, даже маленькая Светка наша себе партнера по играм - Ванечку. Брат появился ненадолго в начале, а потом исчез и пришел уже со своим другом - "Маслаком" и с не менее нужным "приятелем" - магнитофоном-приставкой "Нота". Устроили танцы. Юрий Иванович напился и все норовил пригласить Дусю, та отпихивалась, а Валя Багина была мужем недовольна, но этого не показывала. В общем-то, было весело. Но скоро мне стало совсем плохо - я слишком много выпил; не рассчитал, - думая, что могу хлебать спиртное наравне с Андреем. И вот, на высоком крылечке первого подъезда я сидел, мучаясь спазмами, доплевывая вязкую горькую слюну и клялся про себя запоздало, что больше гадости подобной в рот не возьму, и что следующего подобного случая, конечно же, не будет. Будет, ещё как будет... Мне всё больше нравилась Зина. Способная в математике, деловая в порученных заданиях, она привлекала к себе. Стенную газету выпускала яркую, красочную, задиристую. Каждую среду мы готовили очередной номер, и он становился событием - со злободневными заметками, едкими рисунками, интересной информацией. Зина рисовала, я выполнял работу попроще - красил заголовки, подводил рамочки, наклеивал вырезки. Мы оставались в классе одни и, заканчивая, вместе шли из школы. С ней было приятно общаться и потому, что Зина много читала, знала стихи, понимала в музыке, живописи. Я ею любовался, когда она мне, неучу, чего-нибудь объясняла - мне нравился ее маленький хорошенький носик, который немного портили большие очки, но глаза её, чуть раскосые, и выразительные - светились умом, блестели юмором, отрезвляли рассудочностью. Мне нравилась её глаза, я уже начинал скучать по ним... Оборвалось вдруг всё. В один трагический день февраля. Нелепо, случайно. Зина погибла. Самосвал с пьяным водителем проехал по её телу и спасение в больнице уже не пришло... В день похорон все восьмые классы были освобождены от занятий, но только наш 8 "Г", потрясённый, пришёл к её дому в полном составе. Не укладывалось в голове, что нет больше нашей веселой редакторши, смешливой, способной, подававшей надежды. У Зины не было отца, она жила вдвоём с матерью, и вот теперь было боязно даже смотреть на почерневшую от горя женщину. Но я же и удивился, как спокойно она распоряжалась о выносе гроба, и о других делах, связанных с тем, что было когда-то Зиной. То, что от неё осталось, не показывали, крышку не открывали... Крепчал мороз, пощипывал носы, подбирался к нашим ногам - заиндевелой нудящей болью, но мы крепились, подпрыгивали в наших нестройных рядах, - я почему-то рядом с Морозовой и Яркиной, но не испытывая никаких чувств и не придавая этому никакого значения. Слишком 77