Рогожин, Н. Н. Литератор : документальные романы / Николай Рогожин. – Онега (Архангельская область) : Онежское книжное издательство, 2016. – 456, [3] с. : портр.

другой раз до поздней ночи бесились ребята в комнате, а наказали только нас, - заметив, что мы пытались курить. Кормили в столовых, но часто завтраки и обеды задерживались - нужно было выстаивать долгие очереди. "Туристы" из Средней Азии, приехавшие торговать, принимали пищу вместе с нами и ели наоборот - сначала компот, потом второе, а на третье - суп, чем удивляли. Обратная дорога пролегла через Ленинград. Город, ставший мне родным через десяток лет, принимал тепло, солнечно. От жары мы в первый день уехали в Петергоф, гуляли там, среди фонтанов, обливались у шутейных камешков, фотографировались на фоне пирамидального водного столба. В город возвращались на симпатичном речном трамвайчике, вечером гуляли по набережным, Невскому, сидели в Александровском саду напротив театра Комедии, где работал ещё Акимов и уже за полночь, уставшие, завалились спать, в поезде, отходившим в родной Сыктывкар. Остаток лета прошёл в поездках агитбригады. Перед этим успели сняться для местного телевидения, как лучшая из концертных организаций. Мне заметили, что я пою низкими октавами, попросили голос не форсировать и, кстати, сказали, что из меня получится солист. Девушки в студии оказались из музыкального училища, они проходили практику, но значения их словам я не придавал, хотя и продолжал, активно и неустанно, репетировать вокал. Лето удалось и туг, на севере, и мы по жаре, не без труда, на гастролях добирались от одного селения до другого. ГІо очереди тащили баян в футляре, с Юрием Александровичем. Этот баянист был весельчак и балагур. Мы хорошо сработались, - он аккомпанировал, я исполнял. И репетиции у нас ладились - лёгкие, с шутками. Позже он перешел на аккордеон в оркестр Дома культуры района, и дружба наша продолжилась там. Песни я пел разные - обрядовые, шуточные, народные, эстрадные. Хлопали мне хорошо, часто вызывали на "бис". Нина Васильевна попросила оформить фотоальбом, о поездке в Ригу. Я постарался, наклеил удачные снимки, подписал под ними. Попалась на глаза Васильевне слово "готика" и она спрашивала значение его, я как мог, объяснял, и она удивлялась моей эрудиции. Она была впечатлительна, эта добрая и отзывчивая женщина. Возвращаясь из одной поездки, мы были застигнуты дождем, сидели под каким-то навесом сарая, и тут Нина Васильевна рассказывала жуткую историю о том, что к нам движется комета, которая расколет нашу планету на мелкие кусочки, и все мы, песчинки, погибнем в этом кошмаре. Становилось от таких пророчеств ужасно неуютно, тревожно... Между гастролями меня на сенокосы забирал отец. Его назначили бригадиром и, кроме работы шоферской, он ещё руководил. По старой привычке отрывать от общего куска себе он, ничем особо не рискуя, заворачивал машину совхозного сена домой. Ночью, в темноте, при пасмурной погоде, мы перетаскивали пахучие душистые охапки в холодную часть сарая, утаптывали их там, подсаливали. Я уставал, но виду не показывал, хотя одновременно что-то нехорошее в моей душе роилось. 72