Рогожин, Н. Н. Литератор : документальные романы / Николай Рогожин. – Онега (Архангельская область) : Онежское книжное издательство, 2016. – 456, [3] с. : портр.

естественно, уж точно, с Марией. Денег бы на первый случай хватило, да и бонусы какие-либо мне, как оставшемуся, выделили бы. В кармане моём, кроме справки из посольства, лежало ещё 600 долларов, не мои,- ребята передали для своих жён в Мурманск. Я бы, естественно, потом и с этим долгом расплатился бы ... Давила, давила эта напасть на мои мозги. Но а потом вдруг, неумолимо, неодолимо, стало накатывать, и охватывать - совершенно другое настроение. Меня постепенно, с ног и до головы, будто от ледяного душа, стал пронизывать какой-то вселенский холод, - я ощущал явственно ползание по телу мурашек, мороз пробегал по всему телу, по всей моей коже. Откуда взялось это, не знаю, но, верно, охраняющее спасительное чувство поднимало меня из ямы, в которой я оказался, вытаскивало и держало в сознании, что на родину свою, такую разнесчастную и многострадальную, я уже никогда не попаду, не поимею полузамороженных русских баб, и не увижу детей своих и рождённых от них внуков... Стоял ведь ещё только 96-й, переломный, этапный год, когда страна ещё не освободилась от ментальности «совковства», пресловутого патриотизма. Еще только-только, по краешку, страна спаслась от скверны коммунизма в летних президентских выборах... Ах, если бы хоть на пяток лет попозже попал я в те обстоятельства, неизвестно, как бы себя повёл. И от наследников своих никуда бы не делся, приезжали бы в гости друг к другу. Поэтому, когда я затравлено и с преодолением смотрел в глаза встречающей меня в аэропорту жены и видел отклик в них, сочувствующий, извиняющий, приободрился и нашёл понимание от свалившейся на меня беды... Потом были объяснительные, выговор, штраф, оформление нового паспорта моряка, всё в принципе для меня обошлось, закончилось благополучно, и в первый день Нового, 97-го года, я уже держал курс на Балтику, на ледоколе «Капитан Драницын», из той же серии монстров, что и «Капитан Николаев», первое мое пароходское судно... Между проводками судов в Финском заливе мы часто заходили на заправки, на сутки-двое, и вот тогда-то я и пригласил Нину Барышникову, в «гости». Та единственная после долгой разлуки встреча, к сожалению, стала и последней... А на праздник Восьмого марта я попытался сблизиться ещё с одной из женщин, из памяти 95-го года. Тогда, во время учёбы в Питере, поработал я немного на «скорой помощи», и познакомился с некоей Филипповой. Фамилию запомнил точно, с подобной у меня всегда случались неприятность, причём не одна... Был больной старпом с такой фамилией, из- за которого меня чуть не уволили, потом неприятный коллега, врач из медслужбы, укравший мои вещи, неудачная для меня любовница из Мурманска... Так вот, Филиппова та, жила на Московском проспекте, в шикарной квартире, доставшуюся ей чуть ли не с девятнадцатого века. Две комнаты, с высоченными потолками, соединялись смежно широкой двустворчатой дверью, а длинный коридор змеился на всё это пространство, через входы в отдельную ванную, туалет и вместительную кухню. Филиппова жила здесь вдвоём со взрослым сыном, была не замужем, работала в каком-то научном учреждении, и явно не бедствовала, - на 443