Рогожин, Н. Н. Литератор : документальные романы / Николай Рогожин. – Онега (Архангельская область) : Онежское книжное издательство, 2016. – 456, [3] с. : портр.

В те же дни, когда я увлёкся Куликовой, снова часто и помногу стал названивать Лене, по её рабочему телефону, в Северодвинск. Мы сговорились, что летом я приеду в Архангельск, и мы встретимся. Почему она дала на то согласие, я не знал, но кое-что подозревал... К встрече я подготовился основательно. Опять уехал втайне, договорился о квартире родственника моего друга-литератора, которая как раз была свободная, в Соломбале, окраине Архангельска. Мы там провели три, или, может, четыре часа, вместе, одни, нос к носу. Но я опять был располосован, распластан, раздавлен, унижен и оскорблён, - Лена мне опять не отдалась! Первая моя невеста, официальная, и вот так она снова со мною обошлась. Это меня бесило! Но, конечно, я сдержался, зажал волю свою в кулак, вида своего расстроенного, удручённого, старался не показывать. Мы поехали к центру города на подвернувшемся речном трамвайчике и там я, под шум волн, в пустом и дребезжащем салоне, склонив ей голову на колени, снова, как и пятнадцать лет назад, признался в любви. Но она на это никак не отреагировала... Я подумал, что потерял её навсегда... Я очень мучился и переживал от неудачи с Леной. Зачем мне тогда нужен был Архангельск? Но, кажется, меня немного наградила судьба. Алла Георгиевна Королькова оставила яркий и примечательный след в моей непутёвой судьбе. Она даже напоминала жгуче по внешности и обаянию Лену, была тех же с нею лет и жила одна, в двухкомнатной квартире на улице Баумана, с сыном. Я с ней познакомился ещё до поездки в Архару, и вот появившись дома после вояжа, и пока не обременённый семьёй, все две недели августа, до её отъезда в отпуск, провёл с ней. Ангел-хранитель надо мной смилостивился, подарив знакомство с этой интересной женщиной. Алла была инженером, работала в центре города, в проектном институте. Но я не понимал, отчего женщины «разводные» такие решительные и бескомпромиссные натуры. Пока я жил один, Алла дозволяла за собой ухаживать, но как только я, осенью, опять заявился к ней, в её милую уютную квартирку, она меня - отшила. Да и Света тоже, почувствовав неладное, сделала такой умопомрачительный шаг, от которого я долго ещё пребывал в шоке, и даже сейчас не могу не вспоминать без содрогания. Своими гипнотизёрскими способностями моя благоверная выведала у меня все данные моей пассии и бросила как-то в отчаянии, - «Иди, гуляй! К Корольковой Алле Георгиевне, на Баумана, 34, 10! Или ещё телефон сообщить?» Сказать, что я был потрясён, это значит ничего не сказать... Хотя мне и не понадобилось её коварство. Алла всё равно на все мои звонки бросала трубку, дома и на работе... Жалко было лишь то, что физически я с ней так и не сошёлся. Может, и потому она меня в своём сознании держала ещё долго, очень долго, это как бы была незаживающая и неисцеляемая рана, посыпаемая солью. Как та, про которую пел тогда Добрынин, знаменитый свой хит. Правда, я был близок к совращению. Где-то уже к окончанию наших встреч мы пошли в популярный ресторан отеля «Полярные зори». До этого посидели в не менее престижных «Арктике» и «Дарах моря»... Так вот, после «Зорь» нас пригласила парочка, сидевшая за нашим столом, к себе 430