Рогожин, Н. Н. Литератор : документальные романы / Николай Рогожин. – Онега (Архангельская область) : Онежское книжное издательство, 2016. – 456, [3] с. : портр.

как-то, накоротке, в марте, и она мне жаловалась на зуд, - я всё объяснил... Света не поверила моим оправданиям, что я, де, подхватил эту мразь в номерах и матрацах развращённой Европы, а велела мне только наголо в интимном месте побриться и помазаться. Удивительно, но особых скандалов или истерик Света не закатывала. Может от того, что и сама была не безгрешна, кто знает? Почему бы ей и не встречаться со своим первым, тоже Колей, о котором она иногда признавалась, что виделась, и даже во время брака?.. В стране зрели перемены, началось какое-то брожение, в 86-м уже совершался полный разворот, вплотную, к реформам. Мой перевод тоже был обговорён, я к нему готовился. Не было только случая поймать, застать Гуна, в удобное время. Но вот как-то, Антишин по делам появился в Коле, а я как раз работал, в дневной смене, мне позвонили, я прошёл в административное крыло, застал одновременно в кабинете обоих начальников, и мой вопрос быстро и оперативно решился, буквально за несколько минут, стоя, на пороге. С первого марта я стал работать в отделении скорой и неотложной помощи городской больницы посёлка Мурмаши. Вскоре Антишин составил бумагу о моём бедственном жилищном положении в поссовет, и после того я встал на твердую ведомственную очередь. Но вместе с этим, немалыми в своей жизни событиями, я был ошеломлен ещё одной новостью, признанием Светы, что она снова понесла и собирается опять рожать. Я, конечно, не возражал, но не знал теперь и куда бежать, за что хвататься. Как мы будем существовать вчетвером в комнатке на 16-ти метрах? Но и радовало, также, отсутствие Светы на предстоящий летний сезон. Она, с получением декретного отпуска, уезжала надолго в Ленинград. Там уже второй год воспитывался у её родителей и моей свояченицы наш сын. - 6 - С того самого лета, 86-го года, и продолжался начатый в Питере неустранимый, безостановочный, процесс, путь, дорога, спуск нравственного моего падения. Именно в тот летний сезон, благодаря моему холостому другу со «скорой помощи», бесшабашному и безбашенному гуляке и пройдохе, владельцу «Жигулей», Сашке Романову, я ввергся в ту самую низкую и отвратную пучину разврата, разгулялся во всю волю и ширь, напропалую. Впервые я тогда встретил и ощутил полную сласть от женщины, которая во время соития неистово кричала. Она была некрасивой, на личико, но с очень стройной и складной фигурой; я с ней познакомился в столовой на Театральном бульваре, она работала там раздатчицей, мы договорились и, к вечеру, поехали из центра к ней на квартиру на улице Аскольдовцев, в Ленинский район, где она снимала комнату. Мне не везло, забегая вперёд, с женщинами на корабле, за всё время плаваний я так и не поимел никого в рейсах, лишь только на стоянках, а вот та моя, «первая кричащая», оказалась бывшей морячкой, много проплавала, почему-то была коммунисткой, - мне запомнилось, - и отдавалась с такой неудержимой 426