Рогожин, Н. Н. Литератор : документальные романы / Николай Рогожин. – Онега (Архангельская область) : Онежское книжное издательство, 2016. – 456, [3] с. : портр.

сказанного... Таких взаимоотношений и диалогов у нас со Светой - не было. Но тогда наш «роман» развивался по восходящей. Света показывала мне глянцевые заграничные порно-журналы, - где-то достала, раздобыла их, или хранила (для какого случая?), - понятно, - они ведь были запрещены в СССР. Оказалось - у моряков загранплавания, «загранки». Интересно, с какой миной она выспрашивала их у них - те потрясающие и сногсшибательные обложки? С запахом разврата?.. Наверное, с шутками- прибаутками. Юмор - основное качество и кредо Светы, она так подспудно определяла психическое здоровье собеседника, но позднее уже, специалистом, в тестах на вменяемость, вызнавала, действительно ли человек адекватно реагирует на окружающее его пространство... Секс тот мы применяли и в условиях живой природы,- я потащил её как-то, в одно из воскресений, за город, на спортбазу института «Бабонегово», где когда-то отдыхал, после первого и второго курсов. Мы вышли из автобуса рядом с указателем того местечка, двинулись, спустившись, тропинкой, к высоким уже травам и Света повалилась в них, опьянённая запахами... Наверное, я всё-таки стал чувствовать и опасаться, что попадаю под влияние и как-то подспудно, но вполне осознанно стал избегать с нею встреч, не звонил, не давал о себе знать по дня два, или три... И она прибежала однажды, ворвалась в комнату общежития моего чуть ли не разъярённая, предварительно не постучав, а как бы поскреблась в дверь коготками своих пальцев. Я как раз отдыхал, после пробежки, без которых уже не мог существовать, и потому позволял себе иногда такие вот физические нагрузки. Она присела на стул, и с «полоборота», без предисловий, стала выговаривать мне претензии: почему я спрятался, не показываюсь на глаза, не даю о себе знать, и что это такое вообще - конец отношениям?! Чтоб не разбираться прилюдно, я встал, переоделся и пошёл её провожать. Мы пошли вдоль центрального проспекта, Павлина Виноградова, выйдя на него наперекос, сквозь арку, сбоку от общежития, повернули на улицу Суворова, изгибающуюся так же, как и трамвайные рельсы на ней, и какую-то пустую, без прохожих, в светлый ещё, но достаточно поздний вечерний час. И вот именно там-то, на тех извилистых путях, я и остудил, охладил её признанием, что не бойся, мол, «никуда от тебя не денусь». И тут же ощутил, как увяз, влип, провалился сознанием и душою окончательно вниз... Был ещё до этого эпизод - мой порыв - попытка убежать, в прямом смысле, когда после одного из «борщей», лежал возле неё и где-то около полуночи вознамерился уходить, но подумал, что неудобно будет надевать только что простиранную, мокрую ещё, не высохшую рубашку, которая висела передо мной на плечиках... Но всё-таки один акт побега я совершил, - буквально. Встал и пошёл от Обводного на улицу Ломоносова, еще не поздно, к ближней остановке, 12-го маршрута автобуса, от аэропорта, шедшего мимо Вологодской, и задержался на ней, раздумывая идти ли мне дальше или ждать, в достаточно большой толпе, с каким-то странно потерянным ощущением безвозвратности, но и страха, что Света этого так не оставит. И действительно - я не зря остановился, - она догнала меня, задержала(!) и я 391