Рогожин, Н. Н. Литератор : документальные романы / Николай Рогожин. – Онега (Архангельская область) : Онежское книжное издательство, 2016. – 456, [3] с. : портр.

Но это было потом. А пока я успешно справлялся с печатанием своей седьмой книги. Но то напечатанное в 300 страниц было ничто по сравнению с четырьмя страничками в альманахе, органе Союза российских писателей «Мурманский берег». Выпуск его все оттягивался, это было издательство Светы, «Борей». Но вот долгожданный номер у меня в руках. Рассказ «За пеленой дождя», который был уже опубликован в одной из книг, достаточно социальной, о работе в больнице в переходные времена, разнузданные девяностые... Раздавали этот альманах авторам, на очередном заседании «Лито», как говаривали всегда все и прежде всего - Иванов. Он мне и вручил пухлую стопку, в 10 экземпляров. В тот вечер разбирали поэта Александра Абрамова, из другого Союза, его оттуда турнул, другого слова не подберу - Дима Коржов. А написал Саша оригинальную поэму в стихах, даже трагедию, подобную шекспировской, из времен инков Америки, доколумбовой. Вещь действительно уникальная, с развернутым сюжетом, героем-соглядатаем, как в «Короле Лира», Шутом, со сценой казни в финале. У всех выступающих она получила однозначную положительную и даже, - восторженную оценку. Я тоже выступил, предложив доработать чуть-чуть до инсценировки, и поставить ту поэму - молодежными труппами Североморска или Мончегорска, с коими я связывался, предлагая сценическую версию «Машука». Они не отказывали, но и не брались. Видимо, у них были свои планы ... Заседание было 15 марта, в воскресенье, назавтра мне предстоял отход, на месяца полтора, опять длительный относительно срок, и я, расчувствовавшись от альманаха и от ириятных вокруг себя литераторов, закатил самоличный банкет. Затащил ребят в близкорасположенный кабак «Емеля», заказал на свои средства закуску, водку. Меня тянуло к талантливым людям, и я, от представившихся возможностей, не мог себе отказать в удовольствии пообщаться с ними. Таким был Акопянц. Я много почерпнул от него - в частности рассказ о Писареве, утонувшем в 26 лет. Я думал использовать этот факт в сценарии о Некрасове, который планировал писать. Я опять намеревался показать жизнь двух поэтов, уже других эпох и другого уровня - Пастернака и Некрасова. Первого нобелиата советских времен, - и второго, - собирателя всех талантов пореформенной России. Некрасов притягивал еще сложной своей личной жизнью, что было бы весьма привлекательным для киношников, а Пастернак олицетворял недовольство всех гонимых центральной властью, сам пострадавший от неё, вынужденный отказаться от самой престижной премии. И еще меня подогревала назначенная на тот вечер встреча с Лолой, мне не хотелось ударить в грязь лицом. Да и появление впервые в альманахе стоило того, чтобы это событие отметить по русской традиции, - водовкой. Наверное, я и состоялся наконец-то как литератор, о чем мне предрекал еще Коля Скромный... Вот такие мои выводы. И наверное, не было бы книги, если бы не было... инфаркта. Он сподвигнул меня ускорить выпуск, этого как бы итогового сборника. Может, я и торопился, но все-таки издание было оправдано и вовремя. 373