Рогожин, Н. Н. Литератор : документальные романы / Николай Рогожин. – Онега (Архангельская область) : Онежское книжное издательство, 2016. – 456, [3] с. : портр.

названивал по мобильнику, где иссякал заряд и уже почти отчаялся что-либо отыскать, и, решив отдавать все оставшиеся деньги хоть на одну только ночь на Шубина, как договорился все-таки, в последний момент, с квартирой на улице Тимме, недалеко от ж/д вокзала, и за семьсот рэ в сутки, - с одним частником-сдатчиком. Он подъехал на остановку, где я его ждал, посадил, и привез через пять минут меня на место, взяв у меня деньги и всунув комплект белья. Я повалился в изнеможении, от напряжения морального и усталости физической, на разложенный диван - было уже около 16 часов, стало смеркаться... Новый Год я встречал совсем необычно - в совершенном одиночестве. Это было даже интересно, впервые так в своей жизни. Подобрал где-то веточку хвои днем на прогулке, соорудил нехитрый ужин с бутылкой шампанского и красной рыбой, и посидел перед телевизором с двумя едва видимыми каналами, с поздравлением президента и последующим звоном курантов... 4 Четвертого февраля 2011 года, около 20 часов, через неделю после появления в Клайпеде, я выехал в расположенную за 100 километров Лиепаю. Город, куда я гак упорно и настойчиво стремился попасть последние три года, что меня и держало во флоте, был теперь рядом, на расстоянии всего-то каких-то двух часов по шоссе. И хоть я уже не питал никаких надежд личного свойства и давно искал себя счастья в другом месте, по мере приближения к городу, где родилась моя последняя любовь, - волновался. Вернее, я освободился от той навязчивости чувства, не остывшего еще, возвратного вполне, которое испытывал к Абатиной, но именно благодаря гой, приемлемой, «нечаянно-отчаянной», о которой заметил в начале, перед первой главкой, - но уже утерянного, пропадшего теперь навсегда. С замиранием внутри проскочив таможенно-поіраничный пост, где не было никакого контроля и даже не горели в нем и около огни, мы остановились, километров за двадцать уже под Лепаей, повредив колесный обод. Пока меняли колесо, пока заезжали к приятелю владельца машины в окрестностях, потом в магазин местный, где я впервые расплатился, за неимением наличной местной валюты, карточкой, потом завозили этого владельца, уже порядком накачавшегося, в центр и дальше поехали на окраину города, в Военный городок, где была квартира, от которой у нас с приятелнем был ключ, время подступило к полуночи... У Нади я появился к вечеру следующего дня, приобнял ее у порога, прошелся по комнатам, вспоминая счастливое время любви здесь, отметил про себя следы недавнего ремонта, и, в общем-то, вид находил приличный, несмотря на стенания хозяйки о нужде. Вещи мои, оставленные в сумке, тоже оказались целыми и потребными, вполне годящимися для рейса. Особенно я обрадовался мочалке, ибо из дома ее не захватил, а надеялся что- либо отыскать на судне, но такового не случилось. Только огорчало, что 327