Рогожин, Н. Н. Литератор : документальные романы / Николай Рогожин. – Онега (Архангельская область) : Онежское книжное издательство, 2016. – 456, [3] с. : портр.

очень удивила, мы часто общались, но сообщила она мне новость - сногсшибательную! Меня напечатали в «Медицинской газете»! Всероссийское издание, тиражом не меньше сотни тысяч экземпляров, опубликовало в номере от 6 августа мой рассказ, «Надежда где-то рядом». Я, помнилось, посылал туда как-то, на конкурс, рассказ с названием более коротким, «Надежда», обнаружив подшивку «Медгазеты», которую давно не читал, - в кабинете Надежды Александровны, да и подзабыл об этом. И вот теперь неожиданно, как оказалось, «засветился». Дальше - больше. Через год, осенью 2009-го, я договорился опубликовать еще один рассказ, в журнале «Север», и он вышел, в номере первом, за январь-февраль 2010 года. В своих переговорах с Еленой Евгеньевной, главным редактором (кстати - полной тезкой Веселовой! - я в этом тоже видел какой-то знак...), я чувствовал какую-то недоговоренность, двусмысленность и когда она, наконец-то, предложила все-таки выкупать ее журналы с моим текстом, я без промедления согласился. Но дело было даже не в том. Все-гаки меня напечатали в «толстом», солидном литературно-художественном журнале, хотя и региональном, но с традициями, историей. Куда я, кстати, пробивался не один раз, еще с далекого и памятного, 1988 года. И очень важное событие, чуть ли не судьбоносное, знаковое, с середины 2009-го, после возвращения моего из очередного рейса с Африки, в апреле, - я стал пользователем Интернета. И хоть это относится к творчеству и литературе косвенно, это был мощный информационный прорыв, возможность общаться, приобретать себе сообщников и почитателей. Я познакомился с интересной женщиной Асей, которая сыграет еще свою роль в моей литературной жизни. В первой и второй презентациях приходили поклонники, вернее поклонницы, оттуда, и создавали «кворум», и это было отрадно, приятно, значимо... Я крутил-вертел, и так и эдак, прикидывал, строя свои «команды», словно кубик Рубика, будто бы пасьянс, но ничего путного не получалось, не выходило - все разваливалось. Вот эти тройки: «Большакова, Коржов, Сорокажердьев», «Орлов, Коржов, Орешета», «Колычев, Колесов, Сорокажердьев», «Орешета, Коржов, Тимофеев», «Орешета, Орлов, Кравченко», «Орешета, Орлов, Притула», «Некрасов, Орлов, Сорокажердьев». Видно, что от отчаяния я хотел просить очевидно мне не симпатизирующих и Тимофеева, и Колычева. Тот же Коржов почти в каждом списке. Но ничего не клеилось, не складывалось. Колесов Алексей Иванович, прозаик и прекрасный человек, приятель Скромного, уехал. Орлова просить не мог из-за его занятости, я и так был ему благодарен за поддержку, что он мне рекомендовал Кравченко. До Некрасова в Сыктывкаре было не дотянуться. Думал я серьезно о Притуле, прозаике из Питера, враче (см. 1 часть), и даже звонил ему, но он - отказался. В конце концов, к октябрю, выстроился такой ряд: «Кравченко, Сорокажердьев, Орешета». Именно их рекомендациями я и решил заручиться. Вроде бы что- то это должно было значить. Вроде бы все они, как будто бы - согласились... 317