Рогожин, Н. Н. Литератор : документальные романы / Николай Рогожин. – Онега (Архангельская область) : Онежское книжное издательство, 2016. – 456, [3] с. : портр.

то «засветить сценарий». Начал с Говорухина. Послал ему книжку на адрес Госдумы. Без ответа. Дал через третье лицо Садальскому, гастролировавшему в Лиепае. Вручил Борису Блинову, для передачи Евтушенко, когда тот приезжал в Мурманск. Книгу получил Грачевский, редактор журнала «Ералаш» на телевидении, и услышал лишь его мнение, через ту знакомую, с которой передавал - «много массовых сцен». Дальше пошло предметнее, конкретнее, я связывался с Дондуреем Даниилом Борисовичем, главным редактором журнала «Искусство кино», и там был сначала «отворог-поворот», хотя довольно доброжелательный и обстоятельный. Приоткрыта была «кухня», пробивания, утверждения сценариев, на одном уровне, на другом; попутно были и сетования насчет притеснения Михалковым в помещении Дома Кино, где располагается редакция. После конференции, в Мурманске, в конце мая, проходил первый кинофестиваль стран региона «Северное сияние» и там тоже пытались мы с Рыхловым пробиться, вручали пакеты с романом и сценарием - Адабашьяну, Никоненко... Отзывов не получили. Чтобы не искушаться сильно, и не сглазить, остановлюсь, как и в случае с Надей... Что-нибудь, может быть, когда-нибудь - случится... Так что «плюсов», после разлада с Фондом, естественно, не было. Я действовал теперь, как мог, самостоятельно, изредка связываясь с Рыхловым. Сумел пробить маленькую заметку в «Литературную газету», о выставке Скромного и о конференции. Послал вроде статью на пару страниц, а увидел только лишь «несколько строчек» в информбюллетене, обезличенных... Повторялось как в синопсисе, без авторства. Я мимолетом, слегка, расстраивался, но в конце концов думал, что рано, еще, себя проявлять открыто. В эти весенние суматошные дни случилась еще одна встреча. С Тимофеевым и Скромной, давно ко мне предвзято относящейся. 28 апреля я отчего-то оказался в «Союзе», на Книповича (Полярных зорях), что-то спросить или передать, оставить. Так вот, на крыльце стояли, загораживая дорогу, мешая пройти, Тимофеев и Скромная. «Я им отчуждения не дам! Я им не доверяю!» - эти слова Анны Варламовны я услышал и запомнил, потому что знал, от Рыхлова, как идет внутри Фонда борьба. Если бы Скромная отказалась от правоприемства, с отчислением, естественно, ей процентов, то сценарий, возможно, давно бы запустился. Когда спрашивали, имею ли я право на реализацию проекта, и меня это тормозило, останавливало, натыкался на стену - о переговорах дальше речи быть не могло... Наступил июнь. И я все более и острее - волновался. Ровно двадцать пять лет я не видел своих однокурсников, из-за переменчивых времен, морской работы. Ровно четверть века с того года, когда побывал на десятилетии встречи. И вот было теперь уже - 35 лет, со дня окончания, чуть ли не вся сознательная жизнь. Я с трудом узнавал некоторых. И мое, конечно, выступление не могло не произойти. В 1985-м был только в начале своего 311