Рогожин, Н. Н. Литератор : документальные романы / Николай Рогожин. – Онега (Архангельская область) : Онежское книжное издательство, 2016. – 456, [3] с. : портр.

кровью, ужасные и весёлые. На стенах зала висели портреты членов Политбюро, или - как их тогда называли - Президиума ЦК КПСС. Молодого лицом Полянского мне почему-то захотелось называть Пауэрсом. Тогда про него много писали в газетах, говорили по радио. Где-то в то время показывали документальный фильм про Пеньковского, шпиона в пользу Британии, запомнилось его во весь экран лицо, плачущее при чтении приговора, расстрельного. Уже позднее, были очень противореивые про того мнения - будто бы он спас мир от третьей мировой... Много было радости, когда приезжала Валя, уже с мужем, Юрием Ивановичем. Сестра вытаскивала нас с братом по грибы, мы весело смеялись, шутили - в последний, наверное, раз вместе так отдыхали. Вскоре Валентина родила сына, а Вовка со мной вместе водиться не любил. Молодожены Багины жили теперь в доме свекрови - своенравной привередливой старушки, недолюбливающей невестку. Спали они втроем в одной большой комнате, где были две кровати и диван, на котором иногда приходилось ночевать мне. Вдоль дивана располагался широкий и длинный стол, за ним вечерами играли в преферанс - собирались соседи, - шумно, допоздна, с куревом. Вале это не нравилось, она ждала ребенка, а Юрий Иванович сам часто прикладывался к рюмочке, и скоро выяснилось, что он алкоголик, без всякого интереса к жизни и вообще - к искусству, культуре, литературе, всему тому, к чему стремилась Валя и куда тянула меня. Начались размолвки, непонимания между супругами, приведшие, в конце концов, - к разводу. Но до этого было ещё далеко. А пока Вале оставалось только надеяться на лучшее, - как это часто бывает в жизни, - она утешала себя, что всё может измениться с рождением первенца. В начале августа, вечером, играя на песке с ребятами, узнал от старшего Кальве о полёте Титова. Оказалось, тот сутки уже кружил над Землей, Политика, обстановка в стране, настроения людей меня интересовали, и я решил становиться диктором - торжественным голосом объявлять о событиях, это было мечтой еще долгое после детства время. В тетрадях писал об американских колонизаторах, топчущих землю Вьетнама, переживал за алжирских борцов за свободу. Там, где-то, жизнь бурлила - а вокруг была самая обыкновенная. Что-то происходило в городе, и я неосознанно стремился туда, - там были кинотеатры, магазины, строгая в своем виде Республиканская библиотека. В посёлке же по-прежнему выпивали, дрались, заготавливали припасы на зиму. Насущные повседневные заботы заслоняли все. Поэтому я с особым интересом прислушивался к разговорам родителей о том, чтобы перебираться поближе к Сыктывкару. 25