Рогожин, Н. Н. Литератор : документальные романы / Николай Рогожин. – Онега (Архангельская область) : Онежское книжное издательство, 2016. – 456, [3] с. : портр.

В огромном, на два зала, этаже букинистического магазина мне удалось сбыть собрания сочинений, купленные в Дудинке. Приобрести же ничего стоящего не смог. Если не считать каталога, всех советских кинофильмов, начиная с 17-го года, четыре тома, с грифом «для служебного пользования». Наконец, на третий или четвёртый день, я набрёл на магазин русского арта. Прямо так висела табличка с буквами сверху вниз, как иногда у нас пишут почту или булочную. Внутри сидела милая женщина, с приветливым лицом, постоянно улыбающаяся, и знающая несколько русских слов. Через неё я познакомился с русским художником. Он меня пригласил к себе, на улицу «Милан». Добраться туда было достаточно далеко, но я всё-таки рискнул, поехал. Сначала на деревянном, старинном трамвае «Желание» (от драматурга Уильямса), а потом, выскочив по глупости, добрался уже на такси , с водителем-негром. Валерий Косоруков, невзирая на свою фамилию, художником был серьёзным. Наверху, в мастерской, куда он меня ненадолго завёл, висела огромная , метра 2 на 3, картина с видом обнаженной женской фигуры, с линиями, характерными для серовской «Иды Рубинштейн». Сам домик, двухэтажный, неприметный снаружи, в длинном ряду таких же подобных, утопающих в садиках и кустарниках, удивительно просторным оказался внутри - с множеством комнат, большой кухней и столовой, где мы и расположились, для беседы, с бутылкой лёгкого, взятого мною, вина. Валерий приехал из Москвы в шестидесятых годах, во времена раннего Брежнева, где его зажимали, притесняли. А здесь у него были выставки, альбом солидного издательства. В 97-м ему было 62, и в последний раз я ему звонил в 2001-м, из славного города Полярного, накручивая на счёт очередной своей любовнице, когда пришёл к неутешительному для себя выводу, что она укатила в Калужскую область к маме, украв перед этим у меня 200 долларов, из сумки - последний резерв от короткого трёхнедельного рейса на «Союзе». Хорошо, что хоть замаскировалась, через записку к соседке. Оставила мне ключи от полупустой своей квартиры, где все равно нечего было взять, в компенсацию. Валерий ещё и до того времени, через четыре года, не пристроил мои вещи, которые я ему тогда оставил. Видимо, это было не просто, в штатовской придирчивой стране, хотя художник уверял , что у него есть друг-издатель, выпускающий газету. Я купил там «дедушку русской печатной прессы» - издающееся с начала прошлого века «Новое русское слово». Были там и рассказы, на одной из страниц восьмиполосного номера. Может позвонить все-таки Валерию из Нового Орлеана ещё? Нет, наверное, лучше выберу способ переслать ему книгу. Вид у него был отменный, болезнями он не страдал, дай Бог ему здоровья. Продукты там, в Лос-Анджелесе, потрясающего качества. Масло сливочное, полученное нами, имело такой вкус, какой я помнил с Ижемского района Коми республики в 76-м году, прямо с местного Диюрского маслозавода. «Диюрское» - знак качества, сохраненный лишь в глухоте брежневской тьмы ... И последний, наиболее близкий подход к зарубежной публикации. Ноябрь 1998 года. Финский город Коккола, давно мной облюбованный, близкий и 240