Рогожин, Н. Н. Литератор : документальные романы / Николай Рогожин. – Онега (Архангельская область) : Онежское книжное издательство, 2016. – 456, [3] с. : портр.

только за границей, и в любой точке северных морей, чётко и ясно, слышимо везде... Очумевший от этих двух рейсов, я спустился, наконец-то, пошатываясь, на твёрдую землю, не чувствуя под собой ног. Заканчивался 2000-й, драконовский, «мой» год, по гороскопу, когда я появился снова у Блинова. Он над рассказами моими посмеялся, ничего напечатать не обещал, и сам вскоре тоже ушёл в пучину, на транспорты-рефрижераторы, электромехаником. И секретарша, молодая, симпатичная, загадочно утверждала , что Блинов больше не вернётся к руководству. За него будет - Семёнов. Я по настроению уже другой, определённый в холостяки, оставляю ей свой телефон, рабочий, и новый, «городской» адрес - РТП «Атомфлот». Даже письма своих корреспондентов просил присылать на тот адрес. Потом заходил к секретарше ещё и она мне льстила,- «хороший жених»... Сама себя тоже называла свободной. Может, был бы я понастойчивей, и появился бы у неё ко мне интерес. Но лишь пару раз посидели мы в кафе , нет - один , и то - днём, в магазине на Ленина , у театра. Не зацепился я на Октябрьской, да и стремление, интерес там был другой - «как набирается альманах? и когда выйдет?» В следующем, 2002 году, та миловидная секретарша уволилась, домашний её телефон не отвечал, и случайно я её встретил уже года через два - она занималась шоу-бизнесом, и была так же привлекательна, стройна, с черными круглыми глазами, ловкими движениями, беглым и, в то же время, - оценивающим взглядом. Время, упущенное, для себя, я отмерил, - и стал ей неинтересен. Той памятной осенью, 0 0 1 -г о года, во мне случился переворот. Чем-то нудящим, постоянным сверчком, но меня тянуло ,- властно , неумолимо , - на Книповича (Полярные зори). Тем более, что позвал Скромный. Отделение другого «Союза», на Октябрьской, отдавалось во мне уже прошедшим, очередным нереализованном проектом судьбы. Скромный же мне выбросил тросик надежды, я за него ухватился и, теперь, как два года назад к Блинову, шёл к другому , «ответственному». К сожалению, хозяина кабинета на месте не было. Сидели Тимофеев и Колычев. Кто-то был ещё, не запомнил, в дневнике не записано, возможно, - Сшгицын. Колычев говорил что-то страстно и напористо, такого я раньше от него не слышал, - видно было, как он возмущён. Всё же мелькнула фамилия - «Белоголов». Что-то, видимо , тот натворил... А Тимофееву я отдал рукописи - свои повесть о детстве, три последних рассказа, написанные в Арктике в сезон 99\00 годов, и подборку Яхлакова, полную, в две повести, а также - короткие рассказы, этюды и блок поэзии - отобранное мною, отшлифованное, отпечатанное, по темам : «Лирика», «О море», «Философское», «Для детей» , «Из последних стихов». Названия произвольные, придуманные мною самим. Знал про альманах, что редактор там Тимофеев, ну и отдал, заветную папку, Сашину. Которую потом не увижу уже никогда, ту самую, которая затеряна была Леонтьичем. Лучше было бы не отдавать. Надеялся , что хоть Сашино напечатают. Не вышло, не получилось. Свои лишь рукописи назад вырвал, да со скандалом, 227