Рогожин, Н. Н. Короткое дыхание мечты : избранная проза : рассказы, очерки, эссе, публицистика, критика, воспоминания / Николай Рогожин. - Онега : Онежское книжное издательство, 2015.

го очередного плавания в 3-4 месяца, без заходов, связи, телевизора, газет... Сплошные качки, несносное однообразное питание, дефицит движений, от сутствие женского общества... И вот, неизвестно зачем мне понадобилось ей звонить? Хоть как-то отвлечься? Может быть... Еще раз пощекотать себе нервы? И опять услышать неоправданные и нелестные обвинения и упреки, в свой адрес? Но и это, наверное, было необходимо. Именно в одной из бес численных кабинок этого города-курорта я окончательно понял бесполез ность моих потугов и попыток возвращения к ней. Я и сказал, что подумал. «Что-то мне нехорошо, я не могу разговаривать с тобой...» - произнес, не удержавшись. Это был ответ, отмщение, за все терзания, как прямо таки в палаческом 37-м, за помутнения мои душевные, за головокружения слышать ее голос, за колочения сердечных, до болей всеохватных, за грудиной, с ис крами в глазах... Когда ожидаешь одно, а происходит другое - полностью веришь в пере менчивость бедовой своей судьбы. Так попал я раз на работу в приемное от деление врачом, когда-то ведомственной, а теперь ставшей общегородской, муниципальной больницы и лишь только по названию значившуюся рыбац кой. Попал и увяз! Если раньше я в течение суток обслуживал трех, ну от силы четырех больных, то теперь сюда привозили за дежурные 24 часа до пятнадцати, а то и до двадцати пациентов, да всех на каталках, на носилках, и некоторых - без сознания, в комах. Это был какой-то вселенский хаос, какое- то дикое столпотворение, обвал! Помимо терапевтических, кровных «моих» больных, здесь, на узком пространстве крохотных приемных комнат толпи лись больные хирургические, часто травмированные, мешались неуклюжие неврологические и хосписные, отрешенные и безучастные ко всему, мельте шили гинекологические... Я был давно уже не рад, после одного-двух де журств обреченно понял, в какую западню, испытаний, - попал. Ведь так туда стремился попасть, ходил на приемы к главному врачу и ведущему экономи сту, высчитывали мне часы, чтоб я имел юридическую возможность подра ботать в отпускное для себя время. И вот теперь прервать эту подработку не мог, да и невозможно было отказаться. И потому с безнадежным отупением решил до конца трудиться эти отпущенные мне два месяца до очередного рейса, зажав волю в кулак и заперев нервы эмоций на замок. Так прошел ок тябрь, начался второй, обговоренный мною месяц и я все еще клял себя и со бирался каждый раз на смсну как на каторгу. Так было и 16-го ноября, после которого я должен был «отстоять» еще 20-го, и 25-го... А в октябре в отделении случился тихий переворот. Вместо бывшего за ведующего, милого и слегка тщедушного молодого врача встала властная, что было заметно сразу, и грубая, что явно обозначалось, а также самодурная и самовлюбленная дама, Сокольникова. По фамилии я не вспомнил, но как только в первый раз ее увидел, сразу узнал. Четыре года назад я с ней рабо тал в одном из отделений горбольнины. Меня там приютили как дежурапта и я в кабинете врачей переодевался и столовался, а она пришла туда заново, по переводу, ординатором отделения, со «скорой помощи», которая входила подразделением в больницу. Она была довольно крупных форм, дородная де вица с миловидными и чуть ли не с кукольными чертами лица. Медфакультег 78