Рогожин, Н. Н. Короткое дыхание мечты : избранная проза : рассказы, очерки, эссе, публицистика, критика, воспоминания / Николай Рогожин. - Онега : Онежское книжное издательство, 2015.

кадастровой бумаге. Трубку квартирного телефона Люся не брала. Мобиль ных она не признавала. Я поехал па Балтийский. За сумкой. Люсе можно бы ло дозвониться и оттуда. Тем более, что как раз с того вокзала шли электрич ки до ее дома. Все мои доводы она разбивала. Я сулил ей так те же деньги, что и при готовил для подселения. Но придется, конечно, кое-что покупать и в стол, и в холодильник, но я те расходы уже не считал. Она ссылалась на собак, злых и голодных, которых специально содержала, за плату хозяев этих животных. Мол, теперь у нее такой «бизнес». Эмоции наших слов все усиливались, на калялись. Я уже укорял ее натурально, в неблагодарностях, - за лекарства, которые привозил, за советы, которыми распылялся, помощью по хозяйству, в которой никогда не отказывал. Я просил, умолял, увещевал, уговаривал, ничто не помогало - она мне категорически и непреклонно отказывала. И ко гда я окончательно понял, что мне ничего не светит, что все мои потуги тщетны и бесполезны, я сорвался и полетел... Никогда так, за тридцать пять лет, когда я впервые прикатил в этот город, тот дом, сразу после выпускных экзаменов, молодой, только оперившийся врач, я так с Люсей не говорил. Послал ее на известные буквы. И сразу мне отчего-то стало легче. Внутренне психологическое состояние сбалансировалось. Я понял, что мне теперь ниче го уж больше «не грозит» и ничего теперь не оставалось, как ехать к по следнему своему пристанищу, редуту, - к хозяйке Свете, на подселение в ее двухкомнатной с дочерью квартире. - 2 - До места,- оставить сумку и договориться окончательно, - я добрался уже к девятнадцати часам. Хозяйки дома не было, мне открыла девочка- подросток, лет тринадцати, но выглядевшая на все двадцать, так же, как и ее мама, своими габаритами. Уставший, но успокоенный, добирался я, на по следнюю ночевку в общаге, на автобусе, вычитав этот маршрут из брошюр ки. Приходилось покупать их, эти книжечки с планами транспорта, вычис лять, чем удобнее и проще, добираться. В девятом часу я появился в обще житии, пробирался извилистыми его коридорами, как меня вызвонила Света, хозяйка. Она задала мне всего два вопроса. Зачем я снял портрет премьера со стены над столом? И почему в комнату прошел без тапочек? Я как мог, - оп равдывался. Тапочек, мол, не нашел, очень сильно спешил, а к власти вооб ще, имею отношение предвзятое. Потом я не срывал и не выбросил тот пас парту, а просто убрал, в ящик стола. Этого объяснения, диалога, пустого вро де бы, было мне достаточно, чтобы вогнать меня, измученного треволнения ми последних трех дней, в бессонницу и беспокойство ночи. Ведь если Света откажет мне, я не знал, куда буду деваться. Оставаться в этой вульгарной общаге, с алкашем-соседом и протекающим унитазом? Кстати, придется сно ва платить за нее, ибо вторую ночь уже - на птичьих правах. Наутро, не от дохнувший, с гудящей головой и тяжелым сердцем, и обреченный, на все го товый, раненько и тихонько, я вышел, таща за собой вторую сумку, чтоб от везти ее к Свете. Для нее я приготовил 15 тысяч вместо оговоренных 12, на деясь этим умилостивить ее и подозревая, что именно поэтому она затеяла 46