Рогожин, Н. Н. Короткое дыхание мечты : избранная проза : рассказы, очерки, эссе, публицистика, критика, воспоминания / Николай Рогожин. - Онега : Онежское книжное издательство, 2015.

благородные стремления, желания, порывы. В шкафах я видел остатки солидной когда-то библиотеки - сборники поэзии, альбомы по искусству, справочники по различным вопросам. Теперь сестра оказалась больною, в свои двадцать два, с маленьким ребёнком на руках, без мужа; но с кем-то вроде живёт, тем и существует. Я стал у неё выспрашивать про утюг, был порыв погладить два дня назад юбку подруги, но вот не сумел. "Антон, ты брал?" - спросили мы почти одновременно у сидящего на диване, с набитым пищей ртом, тот помотал головой, немного подумав, вроде размышляя, как отвечать. Он очень мало говорил вообще, всё больше молчал, и я никогда за месяц не слышал, ни разу, чтобы он смеялся. Друзья его, мальчики, часто горланили, посреди ночи. А ночевали не раз, я натыкался прямо на спящих на полу, собираясь с утра на учёбу. Мои чувства, возмущения и досады, уживались странно-непостижимым образом, с жалостью и удивлением. Как можно было жить так, без присмотра, в такие года, в хмельном угаре? Кем они станут? Очередными пополнениями колоний, пациентами психиатричек, чьими либо жертвами - притонов, маньяков? Но далее сожалений и возмущений мои мысли не двигались. Самому нужно было устраивать бедовую свою судьбу. Один из этапов уже закончился - я проучился и выдержат экзамен на сертификат специалиста. Нужно было зарабатывать на жильё, отдельное от жены, которая давно уже с т а т чужой. В последний вечер я попрощался с антоновой сестрой, которая приехала специально к моему отъезду. Явилась она эффектной - стройная, высокая, с правильными формами, симпатичным смазливым личиком, яркой причёской. Я, кажется, впервые её оценил как женщину; она никогда так не выглядела. Может, хотела понравиться, - я ведь говорил ей о своей разладившейся семейной жизни, - просила звонить, если буду в Москве. Самого моего сожителя- мучителя при прощании не было,- по вечерам он обычно отлучался. Странно, но как только я покинул это своеобразное своё пристанище - будто ощутил себя налегке, несмотря на вещи, в состоянии прекрасного, парящего, освобождающего полёта. До поезда было время. Уютное небольшое кафе Ленинградского вокзала располагалось прямо на перроне, сбоку. Сюда не пускали с поклажей просто так, а если что-то заказать, - сидеть можно было долго. Я наслаждался ароматным кофе со сливками, с шоколадными конфетами, с рюмкой коньяка - смог позволить себе отметить прощание со столицей. По телевизору показывали отчёты об операциях антитеррористической войны и меня привлёк сюжет о зоне племён на севере Пакистана. Там до сих пор живут на уровне племенного родового строя, не пускают ни цивилизацию, ни европейцев. Отгороженные от внешнего мира, все вопросы решают советом старейшин. Почему-то возникли ассоциации с покидаемым мною мегаполисом, самым большущим городом страны. По приезде я обнаружил, что у меня пропал фотоаппарат. февраль 2002 г., Целое море. Л/л «Россия». 31