Рогожин, Н. Н. Короткое дыхание мечты : избранная проза : рассказы, очерки, эссе, публицистика, критика, воспоминания / Николай Рогожин. - Онега : Онежское книжное издательство, 2015.

заключительное заседание семинара молодых литераторов, уставшие после трёх дней обсуждений, едва внимают итогам этого мероприятия, - высту пающему с трибуны ответственному секретарю при Мурманском отделении Союза писателей СССР Тимофееву Виктору Леонтьевичу. Отмечены лишь некоторые, по паре - тройке авторов, с каждой из четырёх секций, прозаиков и поэтов. За окном - темнота только что закончившейся полярной ночи, ме тель середины зимы, в обществе - неясное брожение от объявленных почти год тому назад перемен. Ещё недавно здесь, в пятничный вечер 31 января, зал кипел, встревоженным ульем, забитый до отказа, перед сидящим напротив них, в президиуме, ареопагом маститых. Тогда поздравляли лауреатов, про шедших конкурсов, выступали с зажигательными речами - редактор местно го издательства, приветствовал комсомол. Тогда бы и уместно произойти бы ло тому, что случилось на закрытии. Вернее, уже после того, когда в зале по чувствовалось оживление конца, привставали со своих мест, репортёр радио Андреева сворачивала свою аппаратуру. И вдруг умиротворение окончания прерывается. К трибуне идёт, подняв руку и прося слова, Виталий Семёнович Маслов, самый известный из мурманских прозаиков, руководитель одной из секций. Молодцеватый, подтянутый, чернявый, с быстрыми и большими, из- под поблескивающих очков, весёлыми глазами. Он поднимается на трибуну и закрывший было собрание Тимофеев, дежурно так, по-актёрски, с модуля циями, предоставляет ему слово. И будто раздаются раскаты грома, глухого поначалу, неясного, но всё больше набирающего силу, с треском разрываю щего атмосферу успокоенности в зале. Точность формулировок не вспомню, но фразы выступления были примерно таковыми: " открыт большой писа тель... роман эпохального значения... событие литературной жизни..." Все будто застыли, - сообщение оглушило, поразило, потрясло; я заметил, как репортёрша спешно стала разворачивать микрофон. Тимофеев втянул в во ротник голову, приспустил её. Он, зная о романе Скромного, прочитавший его первым, ни слова ни сказал о нём, будто чего-то опасаясь. А выполнил эту благородную миссию, возвестил, огласил, озвучил появление романа Скромного писатель Маслов, эта сама совесть русской литературы, признан ный автор не только на Кольской земле , но и во всей стране. Смелым в то время ещё опасно было быть, но Маслову нечего было терять, он уже не раз бывал битым. Сейчас трудно гадать, - Виталия Семёновича уже нет в живых, - может, у него с Тимофеевым был уговор, - сообщить о Скромном именно таким образом, я этого не знаю, я привожу только факты, из своих пометок в записных книжках того времени. А Виктор Леонтьевич действительно пер вым прочитал роман, он об этом признался гораздо позже, в тесном и узком кругу мурманских литераторов, в застолье 5 ноября 2002 года, в помещении "Союза", на улице Полярные Зори, где по приглашению Скромного оказал ся и я. Пришёл к нему за очередной рукописью своей, перед рейсом, чтобы править её там, в море, по рекомендациям Николая, а он меня и попросил за держаться, буквально затащил на мероприятие. Коля Скромный... Наверное, я имею право так его называть , хотя друзьями, в общепринятом, широком толковании, мы не были. Познакоми лись в 85-м, на заседаниях литобъединения, часто встречались где-то до года 211