Рогожин, Н. Н. Короткое дыхание мечты : избранная проза : рассказы, очерки, эссе, публицистика, критика, воспоминания / Николай Рогожин. - Онега : Онежское книжное издательство, 2015.

сатирик, переведённый Зощенко. Книги самого Михаила Михайловича приобрести было чрезвычайно трудно, сборник его повестей и рассказов стоил рублей 30-40, немалые в те времена деньги; а зарплата уборщицы со ставляла 72 , варёной колбасы средняя цена была 2-20, и лишь чайной, - рубль семьдесят. "Мастер и Маргарита", первая полная версия, вместе с "Те атральным романом" и "Белой гвардией", под одной обложкой доходила до стоимости ста рублей. Я взял на Ульянке аж две книги разом, выложив две сти, накопленные за продажу вывезённой литературы с Севера. Ценились, конечно, мемуары, воспоминания о войне. "Реквием каравану PQ - 017", го рячо рекомендованный мне, прочитывался тестем за присест. Рассуждал он и о сравнительной оценке Пушкина и Лермонтова, - последний был гени альнее, написал больше, чем его предшественник к 27 годам. Странно, но дед считал, хоть вкусы наши и совпадали, что всё, что нравилось ему, должно было нравиться другим. Это заблуждение он переводил и в сферы другие. Например, полярные Поль Мория и Моцарт, у них шедевры, ими и восхи щайтесь. Слуха тесть не имел. Как-то специально купил аккордеон, выдавли вал октавы, пучил при этом глаза, но складно не получалось у него , не выхо дило. Пару раз садились с ним играть в шахматы. Я ещё тоже был не иску шён, не проходил жестокой проверки на прочность игрой на деньги в блиц, и терпел поражения, - после долгих изнурительных раздумываний противника. Приходили и уходили увлечения вырезками текстур, наклеивания их на дос ки, выпиливания лобзиком. Особняком проходили его редкие и резкие суждения о недавней исто рии. От него я впервые узнавал сногсшибательную версию о том, что Наде жду Аллилуеву застрелил Сталин. Что целина себя не оправдала - хлеба в стране не хватало. Что дважды Герой Костылев, летчик-штурмовик балтий ского неба во время войны, пропил свою вторую звездочку и ему поставили памятник с выгравированной золотым тиснением лишь одну. Рядом с Косты- левым стояло и другое захоронение, недавнее, генерала Щербакова, коман довавшего Восьмой армией, с началом блокады державшей немцев на Ора ниенбаумском плацдарме, пятачке, маленьком на карте кусочке земли, вы гнутой дугой, прижатой к Финскому заливу. Потом Щербакова перебросили на Мурманское направление Карельского фронта, командовать 14-й армией, - наверное, за умение обороняться и там врага держали уже подальше от го рода, за восемьдесят километров, на естественном рубеже реки Титовка... Недалеко от Петродворца располагался пригород Стрельна, куда дотягива лись городские трамваи. Один эпизод запомнился из второй серии фильма "Блокада", снимавшегося тогда, почти вслед за выходом романа Чаковского, - на трамвайные пути Стрельны выходили немецкие танки. Таких подробно стей я не ведал, что так близко, у "ворот", стоял враг. На сенокосном поле догнивала САУ, тоже как будто сошедшая из фильма "На войне как на вой не". А возле знаменитого дуба, недалеко от дома, помнившего и Некрасова с Панаевыми, и Дюма, шевелил травку бывший военный, контр-адмирал в от ставке Чекуров, приятель деда, который ему нередко помогал по хозяйству. Тоже воевавший недалеко от Щербакова, на тральщиках Северного флота, 1 %