Рогожин, Н. Н. Короткое дыхание мечты : избранная проза : рассказы, очерки, эссе, публицистика, критика, воспоминания / Николай Рогожин. - Онега : Онежское книжное издательство, 2015.

зяин приказывал топить судно сразу же, вместе с навороченной оргтехникой - «концы в воду» в прямом смысле. Причем об этом - открыть кингстоны - знал только один он, старший механик. Капитана в известность не ставили. Но их так ни разу и не поймали... В предпоследний день технолог «сыграл» в трюм. Упал с высоты пяти метров, соскользнул с трапа и его бледного, притащили во мне в амбулато рию. Определяю - растяжение связки ноги, закрытый перелом ребра, и «штык» в области лучезапястного сустава - явное повреждение кости, тоже, к счастью, не опасный, но довольно серьезный, закрытый перелом. Пока де лаю профилактику шока, прачка Лариса готовит гипсовые бинты. Она когда- то работала в хирургии, медсестрой, заканчивала училище, и вот - бескоры стно мне помогает. Назавтра улетать, и в принципе я спокоен - настоящая, квалифицированная помощь будет не отсроченной. Дахла - самое сухое место на планете. Об этом я прочитал в энциклопе дии. Территория Западной Сахары, когда-то принадлежащая Испании, но те перь зависимая и подконтрольная Королевству Марокко. В этом городке мы, 17 человек, четвертая часть экипажа, оказались волей случая и непредвиден ных обстоятельств, а проще нерасторопности и разгильдяйства капитана. Он не предусмотрел, не просчитал ситуации, на чартерный рейс самолета, кото рый и улетел, не дожидаясь нас, потому что закрывался воздушный коридор, а мы к назначенному времени не успевали. Это выяснилось 23 августа, в день отлета, уже в шестом часу вечера, когда нас созвали в салон команды. На строение было самым отвратнейшим, подавленным, - говорили все, что угод но, вплоть до того, что мы еще обождем две недели до следующего чартера, с другого судна. И все-таки около 14 часов следующего дня, 24 августа, нако нец-то нам объявили - сваливаем! Но сначала в Дахлу, на сутки в гостиницу, потом самолетом до Касабланки, там ночь ожидания в аэропорту, и оттуда снова полет в Москву, обычным рейсом, а дальше - «любимым» и привыч ным 15-м поездом полтора суток до Мурманска. Ленинградский вокзал сто лицы в конце августа - муравейник. Везде люди, сумки, чемоданы, баулы, беготня, грязь, жарища, духотища. Протолкались так полдня, стерегли багаж, и только ненадолго отлучаясь, чтобы перекусить, или затариться продуктами, и, естественно - горячительным. Механик Олег чрезвычайно вежливый, на веселе, услуживал отчего-то дамам почтенного возраста, таскал им тяжелый багаж, по и сам растерял свои вещи. Еле успеваем все-таки что-то похожее на его сумки запихивать в купе, я ему помогаю. Поздно, в первом часу ночи, наконец-то, разместившись - отчаливаем, отходим, отстукиваем километры... Я в купе с боцманом Николаем. Гедз, надоевший мне за сутки в гостинич ном номере Дахлы - в купе соседнем. Вроде бы все наутро успокоились, приноровились, пристроились в дороге, а меня все более и более, по мере приближения, охватывало, с ног до головы, - волнение, оцепенение, манд раж ... Я должен был увидеться с Аллой. В Беломорске поезд останавливался на десять минут, в 23-50. Она долж на была подойти к моему вагону. И вот уже за час я получаю эсэмэску, по том еще через пятнадцать минут, потом за 10 минут до встречи - она уже вышла па платформу, - и каждый раз сообщения одно тревожнее другого. 151