Рогожин, Н. Н. Кесарево сечение : [рассказы, повести, роман] / Николай Рогожин. - Онега, Архангельская область : Онежская типография, 2009. - 455, [2] с. : портр.

незапланированный, но ещё похлеще , и посильнее. На встрече с бывшими выпускниками школы, нынешними студентами, видя их улыбчивые лица, тех, с которыми я когда то запросто общался , дружил, - мне стало как то не по себе. Я им завидовал, они теперь казались мне недосягаемыми, небожителями, из другого, увлекательного и пока ещё мне недоступного, неведомого мира и тут же , на вечере, у меня зажглось страстное желание быть с ними, наравне, последовать в тот блистающий и сверкающий рай, - высшего образования. И вот с новой недели, всё обдумав и взвесив, я решил поступить обязательно, в институт медицины, пусть и вне конкурса, но всё же ,не ударить в грязь лицом , пройти испытания блестяще, без помарок. И я ринулся в тот марафон зимне-весенне-летнего кросса беспрерывной учёбы, зубрёжки, конспектов, повторений. Читальный зал городской библиотеки, перерыв на экзамены, скорый выпускной, июльский спурт и финишная прямая первых двух недель последнего месяца лета, до того исторически незабываемого дня, 19 августа, когда мне сообщили о зачислении на первый курс и я отметил это событие бокалом лимонада в кафе и полной креманкой мороженого, тоже же, под музыку «автомата» , из Поля Мория... Радость обретения честно заработанного, давно желаемого положения стало вытесняться с того времени новыми испытаниями, вдали от родного дома, в другом , чужом городе, в общежитии с казенной койкой, с постоянно снедаемый мыслью о еде, об одежде... И сколько дней? Месяцев? Годы... За сутки с небольшим, проведенные в купейном вагоне, пока ехал, передумалось многое. Но именно из последних зимних каникул я взял те неистовство и упорство, обрел ту уверенность и силу , в достижении цели , и тот «полёт» Вики в окне вставал передо мной каждый раз, когда мне бывало особенно тяжело и я преодолевал какой-нибудь очередной, непреодолимо поначалу кажущийся , - рубеж. Потом был колхоз. В глухой деревушке, в начале сентября, нашу поредевшую после первого собрания группу, высадили из грузовика, ночью, в темноте, посреди десятка от силы домов, с чёрными окнами, остервенелым лаем собак, которых ,казалось было больше, чем этих почерневших от времени изб. Нас вместили в наиболее просторную из них, состоящую из прихожей, большой .квадратов на двадцать, которая была и кухней и столовой, и двух остальных комнат, - одной , пошире , для мальчиков, и в сторонке , за дверью , в закутке - для девчат. Появились у меня друзья - Неволин и Ульянов. Первый научил приёмам самбо, второй приручил игре в карты .Но работа там лёгкостью не запомнилась. Вставали рано, в семь, глотали пшенную, не на молоке , кашу ,с тёплым чаем и шли выполнять норму - 25 снопов, льна, тугие и твердые стебли которого нужно было срывать , собрать ,увязать, составить в стожки, укрыть их от ветра и дождя. 344