Рогожин, Н. Н. Кесарево сечение : [рассказы, повести, роман] / Николай Рогожин. - Онега, Архангельская область : Онежская типография, 2009. - 455, [2] с. : портр.

жена. Сократиться по-настоящему, получить все выплаты, положенные за два месяца и встать потом на учёт в бирже, получать там полное содержание шесть месяцев, а потом уже идти в приёмный. Но нет, конечно , нет, не получится. "Мармеладовиа" слегка морщится, гак , чтоб это было незаметно посетителю, а потом старательно поясняет, что так увольняться нельзя, потому что приказа то о сокращении ещё не было, а перевод Лисукова в приемный покой задним числом никто не отменит. Так что вот так. И компенсация за неиспользованный отпуск не положена, потому что трудится Лисуков в одном и том же предприятии, объединённой медсанчасти рыбаков. Въедливая льстица, "Мармеладовна" раньше косила под хорошую добрую знакомую, землячку, в прошлом работала в той же системе, где и когда-то, - Лисуков, и вот теперь, когда требовалась действительная её, квалифицированная помощь, подсказка, совет, отстранялась, затворялась сухим официальным тоном. Один их общий знакомый повторял всё фразу, выразительную формулу, она навязчиво лезла в голову Лисукову. " . . . Есть три неизлечимые болезни - рак, менструация и флотская организация..." Но самое поразительное было узнать то, что никакого приказа о сокращении ещё не было. Вот так финты! Выходит, Лисуков сам подставился под нож , сбросился с того грохочущего поезда, когда неминуема катастрофа, столкновение. Что ж, может всё к лучшему. Хуже , когда над тобой занесён этот пресловутый и неминуемый меч и каждый день дрожишь, ожидая «резки». Жить в таком состоянии невмоготу и Лисуков спрыгнул , не дожидаясь непредсказуемых и неприятных последствий для себя. Но какое же всё таки коварство со стороны Пискунова! И как легко и быстро поверил Лисуков прискорбным для своего положения обстоятельствам!.. Расстроенный, раздавленный, вернулся домой Лисуков после объяснений в надоевших ему кабинетах власти, принял ванну, улегся пораньше спать и странно удивительно невесомо и незаметно нырнул, провалился в сон. В субботу сотрудница с бывшей работы Лисукова, со "скорой", хорошая приятельница, отмечала свой день рождения - юбилей . Пригласила Морехода. За что там много пил Лисуков, не помнил, но "отметился" на том празднике крепко. Такое бывало с ним редко, тем более что назавтра, в воскресенье, ему нужно было заступать на суточное дежурство в больнице. Он с трудом сумел утром встать , добраться и "отдежурил" почти половину смены, до вечера, на диване. Хорошо, что не было почти больных. Но следовало приходить в норму, была назначена встреча с Оксаной, впервые с ней наедине, к шести часам. Срок её прихода наступил, перевалил за четверть ожидаемых минут, за полчаса, время приближалось к семи, а она всё не появлялась. Лисуков уже разуверился , перестал напрягаться на ззз