Рогожин, Н. Н. Кесарево сечение : [рассказы, повести, роман] / Николай Рогожин. - Онега, Архангельская область : Онежская типография, 2009. - 455, [2] с. : портр.

оказалось, - просто "потерпевшему" нужно было списаться. А буфетчица тоже ушла с попутным транспортом, не стала той надёжной помощницей, когда потребовалась срочная операция па лице, вырезание нагноившегося жировика. Мореход довольствовался услугами начальника рации, хитрого и коварного, влезшего в доверие, а потом обманувшего. Он обещал Лисукову пишущую машинку, за спирт и шприцы, но в конце сказал, что агрегат тот не списан и нужен ему самому, и что сломалась его рабочая и вообще, и тому подобное, и прислал забрать своего подчинённого, радиста, не желая объясняться сам. Рейс заканчивался, уже проявлялись, "кто есть кто", но вот только пекарь Саня ещё навязывал свою дружбу, бесплатно приносил то сыр, то чай, а то и сухую колбасу. Возможно, он был главный персонаж на том, последнем судне, - плавбазе риферного флота, - Саня - пекарь, по фамилии Асеев. Мореход сошёлся с ним на совместной ненависти к жестокому и деспотичному капитану. Кроме того, Саня узнавал новости, из первых рук, от любовницы капитана, второй буфетчицы, которая когда то раньше ходила в море с пекарем... Самая главная проблема в рейсе была в том, что капитан никого не выпускал, с борта на берег. Простояли так два месяца у Норвегии, потом проторчали у чистенького и тихого шотландского города Питерхэда, которого можно было разглядывать только в бинокль. Катер, который мог бы возить людей, всегда был "сломан", но для своих людей, буфетчицы-любовницы и технолога, друга кэпа, все таки " чинился" , нисколько не смущаясь тем .что все остальные, сотенная толпа, вынуждена была томиться на железной громадине под палящим летним солнцем. Прошёл август, наступил сентябрь, но по- прежнему "плавучая тюрьма" влияла на сознание угнетающе, тягостно. У Морехода началась болезнь ног , они на оба колена чесались, буквально изводили зудом, особенно по ночам. Лисуков испробовал все методы лечения, все лекарства, но мало что помогало. Предполагал все, что угодно, - и чесотку, и экзему, и ранний даже диабет, или грибок в необычном месте. Но все оказалось банальнее - нейродерматозом, болезнью нервов, от переживаний и воздействия магнитных полей, от долгого отсутствия на земле. Странно, что это ему подсказал приятель, механик, старый моряк ,партнёр по шахматам, и Лисуков постепенно вылечился, интуитивно подобрав для этого ежедневные ванны, с морской водой, - они и расслабляли, и "размагничивали". Асеев тоже поднимал настроение - приходил каждый вечер, громогласный и суетный, весёлый и разгоряченный от жара пекарни, или наоборот, озлобленный на всех, ругался матом ещё на палубе, перед входом в медблок. Он забирался , прямо с ногами , на кровать для пациентов, поднимал их кверху и докладывал о событиях на корабле, строил планы, оценивал прошедшие дни. Новостей было немного, но все они оживлённо обсуждались. 3 1 7