Рогожин, Н. Н. Кесарево сечение : [рассказы, повести, роман] / Николай Рогожин. - Онега, Архангельская область : Онежская типография, 2009. - 455, [2] с. : портр.

с лишним года is консультации и последующая работа в санатории по причине отдельной однокомнатной там иссушили, умудрили его, что только и казалось, будто этот подвернувшийся случай с «высокими» щипцами как то взбодрил , взбудоражил , и обнадежил его. Он понял и поверил, что стоит ещё только напрячься, только захотеть, и он сможет вырваться, выйти, на второй виток, вираж, более существенный, обогащенный опытом, знаниями, умением, - жизни и судьбы. Станет оперирующим в больнице, потом в клинике, дальше - занятия наукой... Такую же перспективу , только по теме курортологии, ему прочили и в санатории, в самом начале. Обещаниями рассыпались начмед, заведующие отделениями , - наворотили такие блага, что кружилась голова. Но обо всём забывали. Очередной раз Самарин был одурачен и затуманен, когда к нему подкатывался новый сотрудник, бывший ассистент, с кафедры кардиологии, но тоже скоро охладевший, пропавший через недолгое время с поля зрения. Потом начались козни административные, - «малая загруженность, ранние уходы ...» Начмед хоть и представлялся ещё прогрессивным крылом в администрации , но все хорошие идеи умел поразительным образом забалтывать,- как новый, уже не страческий, лидер страны,- и это , пожалуй, единственное, что у него получалось. Вот и сейчас он травил байки , перед началом очередной конференции, пока подходили, рассаживались. Какой-то главный врач, в близкой больнице, не выдержавший дурноты руководящего кресла и которого не отпускали с такового по причине партийности, сам проставил себе в книжку увольнение, расписался, шлёпнул печать и в тот же день сдал еще одно заявление, в райком , о выходе из рядов, зная заранее, что с ним могут проделать от таких выкрутасов. Самарин не понял фамилии этого, по словам начмеда, «афериста», не внимая таким вещам вообще, но что-то толкнуло его и он стал внимательней прислушиваться к разговору, хотя тема уже поменялась, но за волнением «нет , не может такого быть», добавились другие мысли, близкого круга, другой , более жгучей, актуальности. Нужно было взвешивать все плюсы и минусы, - о согласовании, о переводе, о договоренности. Решил после совещания поговорить обо всём с начмедом. Тот должен понять. Что-то человеческое ещё в нём оставалось. И тот удивительно быстро и легко на все согласился, дал «добро». Впрочем, Самарин всё про себя объяснил. Можно , все гаки , оказывается , - понять. Окрылённый, Андрей вышел из начмедовского кабинета, двинулся пропахшим ванными запахами коридором по красной ковровой дорожке, спустился вниз, со второго этажа, по широкой перильной лестнице и вышел наружу, вдохнул полной грудью свежего осеннего воздуха ,словно вышел на свободу. Понял ,что теперь отката не будет, 280