Рогожин, Н. Н. Кесарево сечение : [рассказы, повести, роман] / Николай Рогожин. - Онега, Архангельская область : Онежская типография, 2009. - 455, [2] с. : портр.

волновала. Он не без сожаления смотрел на её ровные и прямые губы, внимательные глаза, тонкую шею, мочки ушей и ничего, ничего не мог для себя придумать, чтобы продолжить ту же игру, двухгодичной давности, куда она ег о завела, но вот , - не вдохновила, не подвинула к действиям. В глазах и ушах таки стояла Полина, звенела в сознании, заставляла будто заниматься только лишь одним, - освоением той важной и нужной профессии, которую для себя избрал. Всё навалилось скопом, от санитарских обязанностей , и до обходов с профессором. Всё нужно было познавать. Тогда же Самарин и начинал чувствовать отдалённость, отделённость акушеров от другой части медиков, какую то кастовость их, «масонство» даже. Особенно врачей, работающих в родильных отделениях, в поту и бессонницах добывающих свой хлеб, с большими стрессами, напряжением сил, душевных и физических. Но тут же чувствовалось ординарность, пустота гинекологов как таковых, - грубых , бестактных, как правило , женщин, и бессемейных, бесцеремонных. Становление Самарина как бы проходило разрядом через душу, меж полюсов, с разными знаками. Пуританство роддомов и распущенность абортариев. С такого вот «озона» Андрей и начинал. С робостью, с настроем на врачебные подвиги, поднимался он в один из осенних вечеров по лестнице, на дежурство, в качестве субординатора, в стационар гинекологии. Пришел, освоился. Осмотрел вновь поступившую, записал историю , полистал в холле брошюрки. Дежурный доктор, мужчина средних лет, лысеющий и полнеющий прямодушный остряк, пригласил на чай. Поджарые медсестрички, возрастом за бальзаковским, подхихикивали за столом на его шуточки. Отношения полов доктор объяснял прямолинейно, как в пособии по разведению кроликов, а любовь все таки признавал, но до двадцати лет. «Значит, я уже опоздал. Все уже прошло...»- подумалось Самарину и внутри стало довольно тоскливо. Потом одна из сестриц, лицом явно покрасивше, осталась с доктором, а другая, похирее, пошла указывать Самарину место для сна. То был закуточек, в коридоре за шкафом, рядом с пением водосточных труб и запахом из туалета... Его разбудили среди ночи и Самарин, впервые в жизни и явно с перепугу, прочистил полость, ощущая сквозь холодок перчаток теплоту крови, густой и тёмной, почти желеобразной и ещё, какой-то слизи, бесцветной, обильной. Вошедший доктор привел его в чувство. Он , излучая довольство и бодрость, объяснил происхождение слизи -«женский оргазм». Минутой спустя в процедурную вошла незнакомая бесцеремонная женщина, хоть и под халатом, но в разряженной шерстяной кофточке, что вообще-то не полагалось, и Самарина вновь сопроводили в закуток, но оттуда всё равно было слышно - заговорщические шепотные голоса и звон 255