Рогожин, Н. Н. Кесарево сечение : [рассказы, повести, роман] / Николай Рогожин. - Онега, Архангельская область : Онежская типография, 2009. - 455, [2] с. : портр.

устроил в своей комнате праздник встречи. Оставшись наедине, в глубине длинного коридора , рабочей общаги, с криками из дверей, взвизгами девиц, они, Ирина и Андрей , стояли , у полутёмного окна, полураскрытого, после выпитого сухого вина, рассказов общих, с восторгами о практике, и - молчали. Долго, изнурительно и даже мучительно, будто устали от слов или, попросту , не умели их, правильных и точных, - найти. Самарин только взял её руку, отчего- то белую, совсем не загорелую и впервые поднёс её к своим губам. Она не противилась, хоть и никогда, никаких вольностей, или тем более, поцелуев, раньше не позволяла, даже прикосновения были случайными или цивильно-пристойными , в танце. Но и после того жеста, такого мимолетного, скорого, неверного, несмелого,- ничего не произошло. Она отодвинулась, отвернулась от него, ничего не говоря и не спрашивая, отошла, скрылась в полутьме, застучала каблучками, с удаляющимся звуком...Так и расстался тогда Самарин с ней, уехал утром, не попрощавшись , растревоженный её молчанием, - то ли согласием каким , то ли жалостью, к нему, а может и хуже - равнодушием, или отсутствием более лучшей для себя партии ,и пока что дозволением общения, обожания, слепого повиновения. Так или иначе, но все те вопросы, доводы, предположения, возникшие было в нём, и продуманные вроде, - по приезде в тот городок, остались для Андрея неразрешимыми, без ответа. Еще и Губин чего-то не договаривал, исправно, однако, его, Самарина , провожая,- до остановки, на переполненный, до поезда, автобус, ранним утром, заполошным, болезненным, от перепитого, перемешанного в непривычном количестве, «сухача» с портвейном... Произошел после того лета какой то раздор, надлом; появился невидимый барьер отчуждения, преодолеть который Самарин был отчего то уже не в силах. Хотя внешне всё оставалось по - прежнему : провожания с лекций, общие обеды в столовой, общения на вечерах, но постепенно, неодолимо, - пути их расходились, в прямом и в переносном - смыслах. Любовь та без радости стала затихать, гаснуть, вместе с крушением надежд на хирургию. И исчезла , испарилась, - весной пятого курса, когда Самарин встретил Полину. Ирина же , ставшая хирургом, а потом реаниматологом, вышла замуж за важного и старшего ей намного доктора, завотделением, нарожала ему детей, потолстела и не вызывала потом у Самарина никаких, даже отрицательных, эмоций. Крутой поворот к акушерской сфере совершился закономерно, вместе с приоритетами пола. Блажь закончилась. Искать и добиваться того, чего не положено, ни по усердию, ни по уму, Андрею стало противно. Настоящая, нутряная, изнывающе-изматывающая любовь к Полине изменила всё вокруг, вдруг, заполонила до краёв и заставляла радоваться даже мелкому моросящему дождю рядом с 251