Рогожин, Н. Н. Кесарево сечение : [рассказы, повести, роман] / Николай Рогожин. - Онега, Архангельская область : Онежская типография, 2009. - 455, [2] с. : портр.

даже случайной, вряд ли предвиделось. Он её и не ожидал. Однако, месяца через три или больше, она снова попала к нему на приём, в другом кабинете, и уже один на один... Его «посадили» как-то ещё на полставки, принимать, сверхномерных и экстренных, в дальнюю комнатку, одного, без акушерки. И как то, уже перед концом смены, отворилась дверь и с предварительным «можно?», и с карточкой вошла о н а , и Самарин сразу её узнал. Ему тут же вспомнились те минутные искушения, ледком прошла истома по всем членам, а её смущение и неловкость будто вернули всё назад, оттуда, из первого знакомства. Дежурные слова показались Самарину убожеством, мелкотой и он сразу перешел на дружеский доверительный тон, обратился на «ты» и она, тоже, конечно, узнав его, отвечала просто, по-доброму , а после осмотра разрыдалась, потом долго успокаивалась, одеваясь за ширмой, и между всхлипами выговариваясь за мужа в беспробудном пьянстве и за искалечивание себя, - в абортах . Работал она в театре, выступала на сцене, но жизнь её была «разбита», - и беспутным супругом, и больной недвижной матерью, и недотепой -сыном и всех их вместе - убогим существованием в двухкомнатной и старой «хрущобе»... Они разговорились. Она пригласила его на спектакль и за кулисы, и пару раз Самарин её провожал домой, сум ев, естественно , отговориться у Ларисы длинной дорогой и несносным транспортом. Что-то попытался изменить в душе своей в связи с Татьяной, но она сближений не допускала, встречи их ничем не закончились, но Андрей всё же был благодарен ей за то, что сумел отвлечься , отойти, - от чудовищной скуки и пустоты, от проносящей мимо жизни и что он всколыхнулся и, что сможет ещё напрячься , найти в себе силы жить счастливо , полнокровно... Но всё покатилось по-прежнему. Только теперь вот, через два с половиной года, здесь, в пригороде курортной зоны , что-то забрезжило в его судьбе и он ещё сам не осознавал, что именно, но изменения настроения в себе находил, и в лучшую сторону. Может, Рубашкина на него влияла. Может быть... Но вот другая Татьяна , с таким трудом проявившаяся теперь, его волновала не меньше. Что-то в нем внутри шевельнулось, сдвинулось. Жалость? Сострадание? Жизни, здоровье многих женщин, прошедших мимо него, повернулись как то другой, неведомой ранее стороной, - отношением добросовестным, какое у него было в пору студенческую, в интернатуре... Однако ж, непонятно, почему она рожала, ведь с мужем была в разводе, ещё тогда, два года назад , затевался суд, - он запомнил. Но времени прошло много и достаточно для того, чтобы немалому измениться и кого-то найти, тем более, - в театральном мире. Самарин пожалел, что не нашел времени поговорить с Татьяной, тем более, что чувствовал себя виноватым, хоть и косвенно, 248