Рогожин, Н. Н. Кесарево сечение : [рассказы, повести, роман] / Николай Рогожин. - Онега, Архангельская область : Онежская типография, 2009. - 455, [2] с. : портр.

кричать же , или гам кивнуть по-достойному, не получалось, - запечатлелась в голове Андрея. Но не в этом состояла тревога... Что-то другое... И вдруг он почувствовал, что произойдет хорошее и ожидаемое, подспудно, навязчиво залавливаемое все эти месяцы супружества, порядком наскучившие, - своей заданностью, обыденностью... Андрей отбросил одеяло, встал с дивана, не спеша натянул брюки и , не найдя тапочек, босиком прошлепал в ванную, осторожно прикрыв оттуда дверь и стараясь мыться бесшумно. Но мать его учуяла. - Ты встал? А я так тихо, старалась... - Да ничего , ма. Выспался - отвечал громко Андрей, с удовольствием полоскаясь горячей водой. Она освежала не хуже холодной. Еще в СКИФе об этом говорили. - Кто там меня искал?, - с уверенностью , что не ошибается, спрашивал Самарин дальше и пон ял , что не обманулся, когда не услышал быстрого ответа, а лишь молчание на пару минут. Наконец, раздался знакомый материнский вздох : - От Полинки твоей... Письмо. Как бы Лариса не узнала, - заговорщически понизила тон мать, - сама хотела ... порвать. Ну ладно уж, твоё...-протянула нетвердо, неуверенно - конверт. Вот такого Андрей сразу как то и не ожидал. Хотя что-то подобное предчувствовал. Да, знал, - что когда-нибудь, что либо узнает или выяснит, устав от безвестности, о бывшей своей невесте. Он помнил , что поздравлял ее , с днём рождения, в середине ноября, еще в Поселке. Обуяло его тогда настроение, после второй операции, встрепенулось, всколыхнулось залавливаемое, обманываемое чувство... Днем , после стационара, до приёма, ходил по магазинам, забрёл на почту и в душевном порыве отстукал дежурные слова, ни на что ,впрочем, не надеясь, потому что на адрес послал на старый, еще родительский, памятный, не забытый с прошлого года... Но вот Полина сейчас об этом и писала, адрес матери Самарина у ней , конечно , оставался. На телеграмме, естественно, сведений, где был Самарин, - не давалось. И мать переживала за Полинку, - Андрей знал. Зимой шестого курса он приехал на последние свои каникулы, после почти годичного отсутствия. Военные сборы летом, потом сразу - стройотряд, затем - снова учёба. Соскучился по дому. Обнял у порога родителей, разделся, шумно рассказывая про себя, прошёл в большую гостиную комнату, развернулся в распахнутых чувствах родных стен и ... замер. На него смотрела Полина. С фотографии, которая стояла на серванте, за стеклом ,- он присылал её когда то, да и позабыл об этом , а мать хранила, берегла, лелеяла. И вот теперь это письмо, написанное правильным ровным почерком, ученическим стилем. Андрей удивлялся тем заскорузлым оборотам, что обнаруживал в посланиях к себе, хоть и не писала она ему никогда по настоящему, 230