Рогожин, Н. Н. Кесарево сечение : [рассказы, повести, роман] / Николай Рогожин. - Онега, Архангельская область : Онежская типография, 2009. - 455, [2] с. : портр.

медсестра, будившая на вызов, хоть и старалась это делать тихо, всё же создавала шум и просыпались почти все. Поэтому догадались дежурить и спать в ординаторской, на диване. Там же имелся и телефон, обладавший магическим свойством соединять с материком и даже с тем городом, в котором жила Лёлишна. Первым определившим такую связь был Санька Аксёнов, товарищ мой по группе и сосед по общежитию. Он деятельно готовился к собственной свадьбе и активно переговаривался с будущими женой и тёщей. В каждое дежурство, которое у нас выпадало на четвёртые очередные день и ночь, - сутки, - нам доставалось немало работы. Всякий раз приходилось осматривать экстренных больных, колоть лекарства, зашивать раны, промывать желудки, накладывать повязки. Был разгар туристского сезона, и практика так и лезла к нам в руки, и часто что-нибудь новое, ранее нам неведомое: тяжёлые случаи, сложные больные, запутанные их диагнозы... Когда я, в первую ночь, в первый раз спускался из ординаторской в приёмный покой, крик ребёнка, ревущего без остановки, и застывшие в страхе глаза матери, привели меня самого в какое то нервное оцепенение, которое бывает у человека, желающего помочь, но не знающего как. С трудом вытаскивая из головы познания по педиатрии, я, наконец-то, разобрался и после сделанных манипуляций ребёнок притих и даже заулыбался. Вторая дежурная ночь «подарила» мне страшно разорванное лицо парня, от угла рта до скулы, с комками засохшей крови и с грязью, и мы с хирургом из Москвы не без усилий промывали, потом зашивали эту рваную рану, сопоставляли размозжённые кожные лоскутки. В следующий раз я как бы переживал кризис у красивой молодой девушки, с тяжелейшей ангиной, лихорадкой, с одышкой и сердечной слабостью. Потом, через дежурство, вместе с майором, я выкачивал гной, из живота могучего мичмана, из лопнувшего его аппендикса. Но судьба мне готовила ешё не то. В последнюю неделю, в один из дней, когда мы уже отпили вечерний флотский чай и расположились поиграть на гитаре, побеседовать перед ьочным отдыхом, к нам в каморку влетел патрульный, с повязкой на рукаве матрос, и закричал истошным голосом : «Партизан утоп !» «Партизанами» звались призванные из запаса на сорок пять суток. Контингент тот прибыл перед нами за полмесяца и вот теперь они заканчивали службу одновременно с нами. С того самог о дня, вернее, - вечера, и начался тот последний бурный цикл событий, переживаний, страстей, который и вершил мой курсантский срок на этом Богом забытом острове. Здесь, кроме уникальной системы, с каменными выложенным дном и берегами, каналов, сада экзотического, с тропическими растениями, было ещё и то самое озеро, называемое Кремлёвским ,или Святым. Тоже сделано было 20