Рогожин, Н. Н. Кесарево сечение : [рассказы, повести, роман] / Николай Рогожин. - Онега, Архангельская область : Онежская типография, 2009. - 455, [2] с. : портр.

а после вообще , наловчились резать и зашивать минут за пятнадцагь- двадцать. И во многом благодаря Южину, он действовал быстро и решительно - разрез, гемостаз, сушка , сверление, фиксаж, склейка , зашивание. У них на опыт тогда набралось до тридцати особей, со всех снимали потенциалы, сортировали, обрабатывали данные. Жалко, работу не успели закончить при Самарине, перенесли на следующий учебный год. Об этом и говорили, отдыхая в предбаннике, - Саша устроил и натопил -деревенскую, домашнюю баню. Сначала сходили женщины, теперь вот парились и мылись, строили и прикидывали планы, - они. У Южина здесь жили родители. Он здесь отдыхал, перед учёбой, пока его сокурсники трудились в колхозе. Поздним уже вечером сидели у Веры. Нажесткина пригласила отметить приезд , а заодно и новоселье, но не своё. Она прямо на берегу, при встрече, торжественно вручила ключи от квартиры Самариных, которую сумел для них выбить Ильин. Это был второй , не менее приятный сюрприз, чем первый. Вещи сразу же отвезли туда , специально заказанной машиной от больницы, «газиком». ...Дом , где Вере дали комнату, стоял рядом с больницей. Шум и оживление за столом прервала девушка, зашедшая запросто, будто к себе. Самарин подумал, что это соседка, но она оказалась санитаркой стационара и позвала Нажесткину на операцию. Самарин понял это только тогда, когда Вера долго не возвращалась. Давно закончили пить и есть, вспомнили СКИФ, институт, как снова появилась та же улыбчивая девушка и позвала уже его, Андрея... Вера Алексеевна стояла у стола и попросила Самарина «мыться». На жаргоне медиков это означало готовить руки к операции. Девушка налила в таз прозрачный пахучий раствор, показала, где переодеться. Самарин ощутил внутри себя напряжение. Запах аммиака ударил ему в нос и он вспомнил свою давнюю тоску по хирургии. Еще с третьего курса он мечтал о руках, воздетых к нему, о масках на лицах, о блеске инструментов. Странная судьба, потом вроде бы об этом не жалел. Но поначалу переживал. Из курса в триста человек в хирурги набирали 40-50 и все это были отличники, проявившие себя в кружках или , просто - «блатники». Самарин ничем вроде не выделялся. Успевал по - среднему, занимался всем, чем угодно, но не учёбой. Шахматами, самодеятельностью, отвлеченной наукой физиологией и вот получилось - в хирурги не проходил. Видел, как пролезают в ту «элиту» неприятные, чем то отталкивающие люди, в основном карьеристы и понемногу успокаивался. Медицина как бы непроизвольно отталкивала его от себя и Самарин попадал вроде в область не страданий людских , а наоборот, - к радостям рождений, положительным знакам, эмоциям жизни. Так он определил себе, с 215