Рогожин, Н. Н. Кесарево сечение : [рассказы, повести, роман] / Николай Рогожин. - Онега, Архангельская область : Онежская типография, 2009. - 455, [2] с. : портр.

только соскальзывает с её руки... Адоев заскакивает в вагон, машет ей из окна , поезд трогается, она вымученно, как будто, улыбается ему вслед... Когда Адоев , спустя три часа, подъезжал к городку, в нём зашевелилось такое чувство, будто он возвращается на родину, - так ему, за полгода, пригляделись эти ровные улицы, дороги, постройки разных эпох, юркие маршрутки, степенные троллейбусы, единственный трамвайчик, бегающий от вокзала на пляж... ...Обстановка становится постепенно привычной, утрясается, устанавливается режим - Адоев окунается в него, будто в ярмо. Весь обязательный и отработанный ритуал бездельника - без вахт, дежурств, смен. Но оплачивают по минимуму, от выловов рыбы не зависишь. Поэтому в каждом теперь, следующем рейсе, Адоев преследовал только свои, узко личные цели. Сейчас на очереди у него - изучение языка страны, куда собирался. Трудные обороты, много шипящих, навороченные склонения, мало что запоминается. Неудобный инструмент общения, но взялся, надо продолжать, хотя не метод это - осваивать по традиционно школьному, по учебнику, зубрёжкой. Лучше бы в языковую среду, в сельскую глухоту. Да и время, время - не определено. Сколько протянется рейс? Полный срок, 165 суток? Тогда ему не видать Ларочки точно. Но если, как все вокруг говорят, месяца через два-три , - так это устраивает; ноябрь, середина, как раз. Пока же промысел молотится, тралы поднимаются, рыбка ловится, квота есть... Окружение Адоева - камбузная группа. Буфетчицы, повара, прачка с уборщицей. С ними Адоев завтракает-обедает, - как ещё определишь тот приём пищи, с 11-00? По официальному для Адоева - «снятие пробы». Стиль отношений за столом - располагающий умиротворяющий. Адоев уже чуть отошёл, успокоился, - от первых дней пребывания, когда пришлось возиться, «воевать» - с алкашами. Они - всегда первые пациенты на борту. Не отошедшие от «возлияний» в дороге, они продолжают допивать оставшееся в каютах, за встречи с друзьями, за начало рейса, -до такого состояния, что не способны уже выползать на работу. Вместе с тем молодым заносчивым старпомом Адоев идёт в каюту. И здесь, неожиданно для самого себя, Адоев выплеснул долго копившееся настроение, раздражение, - и от назначения на этот корабль , и на этого сопляка- старпома, и на загулявших, залетевших моряков. На последних вроде бы гнев праведный, справедливый. Нарушение в принципе административное, заключение он давать не обязан, за медиков в последние годы взялись, правила строгие, - напишешь бумагу, потом у прокурора не отвертишься, к ответственности привлекут. Из за одной десятой «промилле» гаишники катают жалобу, и врача таскают по кабинетам, внушают неправомерность. Про такое рассказал Адоеву