Рогожин, Н. Н. Кесарево сечение : [рассказы, повести, роман] / Николай Рогожин. - Онега, Архангельская область : Онежская типография, 2009. - 455, [2] с. : портр.

определение этой туманной противоречивой науки. Втайне от жены читал монографию какого то Астахова, которую переполняли, однако, иллюстрации Пластова и Дейнеки, вместе с обоими Герасимовыми. Особенно кипятился Стас. Он был приглашён третьим. Не думаю, что Люба что-то хотела от него. Грубость и неотёсанность манер, скованность поведения, - отличала его от всех нас. Он в посёлке прожил всё своё время, кроме армии, работал на местном судоремонтном заводе, жил с матерью-пенсионеркой и задержался в женихах, в годах уже под тридцать пять, не меньше. Был, все таки, однако, интересен - «выдавал» точные знания по истории, судил правильно о культуре, разбирался в общих вопросах науки. И всё же он напоминал своего героя, главного персонажа, вечно сомневающегося, пустого и въедливого, - из водевильной пьески «Предложение», которую мы ставили. Осадок и приторная сладость от того вечера остались, вместе с навязшим в зубах глинным тортом , тягуче- вязкого месива из какао, теста, ванили. Готовкой Люба себя не утруждала, питалась в поселковой столовой, недурной там кухней. Мы даже заявлялись туда с женой, но только на обеды. Это было по пути из больницы в поликлинику, где мы проводили остальное время дня. Но получалось, что жена запаздывала , и мы с Любой обедали одни, за одним ,напротив друг друга , столом. Тогда и шли наши разговоры, в основном вытащенные из воспоминаний, с придыханием, невысказанным, невыраженным: « а что было бы, если бы?..» Дальше мы не заходили, но я чувствовал, что смогу, может быть, когда- нибудь, и непроизвольно, спуститься до контакта, - с мягким и лёгким нажимом, увещеванием, и я знал, что такой момент наступит, не может не наступить... ...О на на вопрос не ответила. Впрямую, обо мне. Да, было приглашение поработать здесь, и она не отказалась, - нужно ведь зарабатывать стаж, потом, конечно, вернётся назад, может, поступит в ординатуру. Она ещё что-то говорила, но вдруг остановилась, взглядом, на моём лице. Решимости в нём поубавилось, но зато сменилось, засверкало искрой гой непоколебимости, той необузданной, запредельной чертой, где только один пыл, с тупым и упрямым, отчаянным напором. Во мне внутри уже накатывала эта волна, та ярость обыденности, и я считал, что всегда смогу, сумею ею овладеть, что она должна мне естественно покориться, подчиниться... Она была как бы моя собственность... ...Чехова начали ставить сразу же. Одно, едва ли не единственное убеждение я вынес из студенческих времён. Надо давать, делать практическое, реальное поведение для показа, реализации амбиций, если они неплохие, проявлять готовность свою для сцены. К Новому году спектакль был почти создан, но в январе Люба, игравшая первую роль, неожиданно и надолго уехала и 127