Рогожин, Н. Н. Кесарево сечение : [рассказы, повести, роман] / Николай Рогожин. - Онега, Архангельская область : Онежская типография, 2009. - 455, [2] с. : портр.

ради которого основного и главного, затеялось “торжество” , и вся эта .предыдущая трескотня : Я с серьёзными к тебе намерениями, Света ... - словно продолжил начатую уже около получаса назад беседу, и ... замолчал, сглотнул подступившую сладкую от шоколадки , слюну. В чем дальше заключалось его признание, Текутьев не стал уточнять, тем более - раскрывать. Хотел добавить, что она сама женщина умная, понимающая и должна ответить. Как то обнадёжить, или, может, - наоборот, не принимать на свой счёт услышанное. Замерев, Текутьев стал ожидать, скрывая волнение, её реакции, поглощенный вроде чисткой апельсина, поглощением этих маленьких долек, - длинный обходной путь общения с фруктом, - вместо того, чтоб, разрезав пополам, раздирать плод зубами. Она ответила неординарно: - Оставь телевизор, если уходишь действительно, в рейс. - Да, Текутьев сказал ей, что вскоре после выхода на работу ему “светит” отправка в море. - Ладно, - подумаешь, скажешь, - закончила Света, поднимаясь, давая понять, что “аудиенция”, “переговоры”, - закончились, - без ясных результатов и чётких решений. А что же ещё могло быть?.. Разошлись. Текутьев и ни к чему не стремился, особому, произошло вроде понимание - и этого было достаточно. Но вот действительно ли она что-то поняла, - неведомо. И опять всё повисло в воздухе, как было уже не раз в эти последние, сумасбродные четыре месяца. Ничем не оправданный “марафон”, гонка с препятствиями, бег с барьерами. Нужно ли было так стараться -Т еку т ьев не знал. Проснулся он с очередной и такой знакомой ему, теснотой внутри, и с томлением в сердце, ощущением покинутости, обретения потери, - сладкой, едва уловимой, невозможной... Толкнулась вдруг откуда то мысль : “ А зачем оставлять, к о м у т о - телевизор?” Ведь это его вещь, кровная, принадлежащая только ему, одна из тех первых, которые он приобрел в новой своей жизни. Сначала был чайник, маленький аккуратный, известной немецкой фирмы, потом - видик. Вещи эти создавали иллюзию, ощущение другой, следующей, новой для него жизни, обрамляя как бы его , Валерия, безрадостное существование. “И зачем вот так, опрометчиво, - обещал? Нет, надо что- то придумать...” Два дня Текутьев со Светланой не встречался. Он стал перевозить вещи, теперь на свой уже ( в который раз! ), новый корабль и даже один раз там заночевал. Но весь вечер четверга он её ждал, она не появилась, и к полночи он уснул, а утром, к удивлению своему, услышал звяканье на кухне, шум спускаемой воды в туалете, и уже в довольно позднее время, около девяти. Он знал, что Светлана уходила на работу около восьми. Впрочем, запомнил, что её иногда просят поддежуривать по ночам, - она работала санитаркой. Одевшись