Рогожин, Н. Н. Это - жизнь : новая книга прозы / Николай Рогожин. – Онега : Онежская типография, 2010. - 202 с.

56 Бодрову назначать заведующей. Но та фактически таковой и была, её слушались все главные врачи, спрашивали мнение доктора, - она была как бы общественной совестью «скорой». На личном фронте вот только удач не происходило, - жила одна. Сколько бы врачей не перебывало в отделении «скорой», штатные ли, совместители, - все они прежде всего должны были поработать с Бодровой, - таков был неписаный, непреложный закон. Меня тоже поначалу поставили к ней, и самый первый вызов, трудный , памятный, - вместе. Труднодиагносцируемый инсульт, без сознания, носилки с пятого этажа... Потом было много, этих сложных больных, тяжелых по состоянию, помирающих на глазах. Удивительно, но Бодровой всегда «везло» именно на такие вызова, - потому с ней работать никто не хотел. Меня тож е, особенно не тянуло, но , однако, с Бодровой было и поспокойнее - не «пролетишь», как с другими, не подставят тебя специально. Антипов мог, например, отказаться выезжать на звонок, или , наоборот, - поехать один на непонятный случай, не разобраться, напортачить, а потом всё на врача свалить... Подоляк тоже ,- могла помогать сносно, но замечать многое для себя и потом докладывать, как доктор «справляется»... У Бодровой же я ещё и , незаметно так , учился, подмечал, чего сам не ведал, не встречал. Сколько попадалось с ней больных! - хрипящих, задыхающихся, истекающих кровью, - и всегда она была на высоте : поможет, подскажет , выручит . Это не Тая из района, не будет причитать и божиться, это - Бодрова - фельдшер «номер один» поселка, - решительная, смелая, быстрая, невольно вызывающая уважение. Но и в то же время он коварна, мстительна , непредсказуема в эмоциях; злая, сварливая, острая на язык. Входила в доверие к Фросе и такими образом пакостила, прежде всего врачам, по, казалось бы, мелким, ничтожным поводам. Один раз она «заложила» Колбасьева. Дело произошло летом , в отпускную пору, многие отдыхали. Не было и Фроси. Только вот Бодрова еще задерживалась с отъездом, но и она исчезает к середине августа. Через пару недель, уже в сентябре, приходит Фрося и тут же «выскакивает» жалоба. От родственников мужчины, который умер после вызова к нему Колбасьева, но через сутки после того, и - в лесу. Случай, однако, очень поучительный. Были небольшие боли при осмотре, в сердце, но уж очень опасный возраст, 39 лет, и ночное время... На месте Колбасьева мог бы оказаться и я. Может, и не повез бы мужика ночью в больницу, но ЭКГ снял бы, - наверняка. Хотя вряд ли на кардиограмме можно было углядеть то прединфарктное состояние, которое, несомненно, - было. Колбасьев после жалобы затосковал. Но случай произошел в конце июля, в разгар лета и думали , что пронесет —начальство отсутствует. Но не вышло , нет! Заявление было длинное, на двух тетрадных листках ; подробно были расписаны дозы лекарств, точно указаны названия и даже... Тут мелькнула догадка, пара сопоставлений, наводящие мысли и, - о боже! - жалобу помогла составить и написать Бодрова! Но из-за чего же?! Уж не потому ли, что два года назад Колбасьев неправильно диагносцировал заболевание матери Бодровой и та умерла? Или еще по каким то мотивам? Так или иначе, но Колбасьеву выговор вкатили быстро - Фрося диктаторские