Рогожин, Н. Н. Это - жизнь : новая книга прозы / Николай Рогожин. – Онега : Онежская типография, 2010. - 202 с.

171 утыкается, - своими губами в мои... Через минуты мы уже лежали на диване,- я распластал ее почти силой и, в горячечном полубезумном состоянии, - сорвал одежду, сдернул белье... Подозревал, как убоги бывают в сексе красавицы и не ошибся. Лена только беззвучно дернулась от моего входа как подстреленная птица, и размякала потом после, молча, и долго, своим тяжеловатым расплывшимся телом, лишь только расслабленно дышала, пока я над нею старался, «завершал»... Эти одноразовые близости я уже проклял. Вышел такой вариант, который я и предполагал. Лена на звонки мои не отвечала, а обращенные к ней сообщения повисали в воздухе. Да и скоро должен был возвратиться её любимый долгожданный супруг... Удрученный очередной потерей, втиснулся я в автобус, на следующий же день, на смену с «шестнадцати», успел занять место у окна и уже на следующей остановке ко мне присоседилась моложавого вида дама и явно стараясь заинтересовать, то и дело поворачивала ко мне лицо. Через пятнадцать минут перегон до райцентра, городского пригорода, закончился, но мы успели остаться довольными друг другом, обменявшись телефонами. Она никак не могла поверить моему безштампному паспорту , я же, имея документ с собой, демонстрировал ей, невесёлое своё состояние... Она впивалась в меня со всей необузданной силой нерастраченной сорокапятилетней страсти. Такого я не ощущал уже давно и поддавался её напору, натиску. «Заводился» от стонов, криков и воплей. Но это был и тот пресловутый «альтернативный» вариант, прямо противоположный Лене. Такой дремучести я ещё не встречал. И, всячески изображая радушие, терпеливо выслушивая и кивая её бредням, вздохнул с облегчением, как только покинул, проводя, однако, до самого её дома, где она снимала квартиру. Приехала, оказывается, недавно из Киргизии, с немалым трудом получила вид, еле устроилась на работу в круглосуточный супермаркет, раздатчицей. Потому и ехала со мной в автобусе, на вечернюю смену, в восемь часов. На ногах. Договорились встретиться снова, когда она станет свободна, но я , придумав версию приезда бывшей жены, извинившись, - отказался. И оказался, - снова, - «брошенный», опустошённый, раздавленный от одиночества. И снова придумывал способы, - кого-нибудь, приемлемую, - найти... ...Да, конечно. Именно от того самого её звонка, в самом начале этого суматошного от морей отпуска мне и захотелось забыться. Я всю жизнь страдал от того, что слишком быстро желал результата. Ведь она, та самая, из четвертьвековой давности, привязанность, - отпускала сложно, с трудом, со скрипом и скрежетом, - не забывалась, томила...«Вековуха». Удивительно и просто всё - столько лет, столько времени жил ею, она в сердце, в мечтах, а вдруг её уже и нет. И оторопь безвозвратной утраты даже тогда , когда «главные слова», как когда то любви, а теперь, расставания, - сказаны, - всё ещё мучают. Будто исчезает придуманный тобою прах, пепел,- от выдоха. И вот её голос - как из небытия. « Да, ты меня разлюбил» - то ли констатировала, то ли отсекала она меня от себя. Но зачем этот, в полдвенадцатого ночи, звонок? Поставить окончательно точку? Наверное, - да. Или, может , - хватаюсь за спасительную соломку, - последний, отчаянный всплеск