Рогожин, Н. Н. Это - жизнь : новая книга прозы / Николай Рогожин. – Онега : Онежская типография, 2010. - 202 с.

170 спасли... Это реанимация навсегда отринула меня от Ларочки. Ещё недавно, встретив её как то, на лестнице, - я уходил, она поднималась, - в черных лайковых брюках, эффектная, «интересная», - всколыхнулся, «а может, начать, созвониться?», но теперь, когда ещё болят наружные мышцы плеч, от беспрерывного часового массажа, я не хочу, и не могу, не тянет. Водораздел тягостного, плохого воспоминания, - останавливает... Проснулся уже в третьем часу. Разбитость, однако, хоть и не гнетущую, ещё чувствовал. Как всегда, при пробуждении вопросы в мозгу - что произошло?, когда? как? И ... пустота. Да... Никого у меня теперь нет. С Людой распрощался, Наталья уезжает... Шопинг как необходимость,- продукты закупать приходиться, голодным не просидишь. И опять, в супермаркете, я увидал эту женщину, о которой грезил и мечтал, - целый год! Да, ровно, в прошлом лете, я её увидел , в автобусе, на заднем ряду, такая утончённая, блондинка, в больших глазах мечтательный какой то взгляд. Но тогда, около неё был, рядом сидел, в последний момент догадался (!) - муж. И спустя немного, тогда же, видел их снова, вместе, в этом же магазине; центральном, единственном в посёлке, почти что клубе, увидишь многих. И вот теперь она явно одна, около неё - никого. Ведь я уже здесь её замечал, с неделю назад, но тогда сильных мотиваций не было, да и она уже выходила за дверь , а я ещё только стоял, в очереди перед кассой. Но сейчас мы оба, вместе, перед дверью. Нет, я должен, должен её остановить! Она уже снаружи. Нет, я не смогу потом себе простить! Понятно окончательно, что никаких с нею попутчиков. И нет у неё машины. Вот она медленно идёт по тротуару, вверх. Я , едва поспевая, её догоняю. Вот уже мы почти вровень. Вот уже плечо в плечо. Ну что же это я?.. Пора начинать, что то говорить! «Кажется, мы давно не виделись?» - бросаю первое, что приходит на ум. Да, да, она помнит тот эпизод в автобусе, потому что с нами ехал общий знакомый, местный бард, а она терпеть его не может. И потому внимательно разглядела и меня. Мы дошли до угла перекрёстка, где надо расставаться. И вот с готовностью, от которой меня спирает накатом дыхание, она диктует мне номер телефона, а я дрожащей рукой тыкаю в кнопочки мобильника... «А зовут то хоть как? Ах, Лена...» И вот снова, как в такое же время Наталью, я начинаю её «охмурять». Самое главное, выясняю её отношение к мужу. Она от прямого ответа уклоняется, но сообщает с радостью, что суженный уехал, почти на месяц, в Петербург, на сессию. Он у неё ещё учится, по части юридической; занимает немалый пост, в управе МВД, на центральном проспекте города, да, то монументальное здание, на углу улицы Дзержинского. Чувствуется , задней частью тела, как хочется ей и... колется. Классическая состояние раздвоения. И вот - «час настал». После недельной трепотни, в самоё тёмное полярного дня я её вытаскиваю все таки к себе в гости, «на чай». Сибаритка, она, видно, разочарована непритязательным видом моей холостяцкой берлоги. И что то её останавливает, зажимает, она уворачивается, никак не решаясь отдаться, покориться. Отдёргивает даже руку, на которой я пытаюсь приложиться. Но перехватываю хоть, снятую с вешалки ею куртку, и повернув спиною к себе, и вдев рукава, обнимаю цепко, и она, как бы в замке, обмякнув от зажатых мною грудей, поворачивается,