Рогожин, Н. Н. Это - жизнь : новая книга прозы / Николай Рогожин. – Онега : Онежская типография, 2010. - 202 с.

141 употребляющих я вычислил сразу , по наитию, нюхом. Как только сообщил , что у меня день увольнения и поступления одновременно, так та, «опознанная», сразу просияла и тут же, чуть лишь представился момент, как только двое ненадолго исчезли , мы «отметили» событие - чернильно- одуревающим, останавливающим дыхание, ромом. Бутылка оказалась на столе, придвинутая к стенке, с этикеткой безобидного пива и вот надо же, там оказался такой крепкий, бьющий в голову напиток. Здесь же стояла тарелка с колбасой, с нарезанным красным перцем, явно затевалось пиршество, но вот отодвинулось, отложилось, не состоялось. Я уже по-хозяйски, закрыл закуску салфеткой; отодвинул подальше, за книжную стопку , бутылку, чтоб её не стало заметно совсем; убрал кусочки хлеба, разложенные горкой А время подходило к восемнадцати. Я только и успел, что расправиться со всеми делами бурно прошедшего дня и теперь оценивал обстановку здесь, - в каюте и на судне, где теперь предстояло жить, работать, плыть по северным морям, пристраиваться в новом для себя, незнакомом почти что, месте... Дело в том, что здесь , на торговых судах, я уже один раз побывал, в быстротечных и непростых трёх годах, не очень опытным и малознающим судовым врачом. Теперь то я прошёл атомный ледокольный, мощнейший, моднейший флот, с экипажами за сотню людей, в совершенной изоляции от морских магистралей, в экстриме арктического холода, черноте полярных ночей... Уходившие вернулись - женщина-врач, годов на пять помоложе меня и даже, кажется, незамужняя и вполне, симпатичная, но всё же возрастная, не подходящая мне. Самому то полтинник с хвостиком... И вот другая. Строгое высокомерное лицо, следы увядшей молодости, потому , наверное, и сердитое. И печать на лице, - официальности, будто штамп её непогрешимости. Врач санитарно-карантинного отдела. Внешность не даёт повода для плохого отношения. Даже к неприбранности собутыльницы я поначалу претензий не имел. А может, человек то она неплохой? И теперь я наверняка так думал, потому что имел информацию , от неё, - мнение обо мне санитарного врача. И это «заводило», соответственно, и внутренние пузырьки недовольства стали подпрыгивать вверх, как в перекипевшем прозрачном чайнике... Но всё таки пошло от Галины. Да, от Корнеевой, от неё. Образец, экспонат непредсказуемости. Днём раньше она вежливая, и улыбается, и спросит что- нибудь ненужное служебное, например, - про недавнюю мою жену. А я возьми да и брякни «развёлся» и добавляю , на её «ахи» и сожаления, - « Вы мне симпатичны, Галина Вадимовна». И даже не хочется видеть её набрякших покрасневших ушей - так они у ней быстро вспыхивают, помидорами. Я удаляюсь. Я в отпуске и потому так поступаю, - ошарашиваю, одновременно удивляя. Наверняка ведь знает про развод, не ей первой говорю. Постепенно так , медленно информирую, всё равно ведь теперь. Или это было уже от подспудного желания уйти из организации? Из этого сомнища , где все хорошие, а вот мне почему то плохо?.. Да ведь, когда ещё искал себе «вторую», примеривался ведь к Галочке, сознайся. Но и быстро, тут же , отмётывал. Стара, - не по годам , а видом, морщинами, они и выдают... А вообще всё другое при ней - стройненькая, хозяйственная , умная, даже с лишком. Весь