Репневский, А. В. Российские "отраженные страхи" на пространствах Западной Арктики / А. В. Репневский // III Ушаковские чтения : сборник научных статей / [редкол.: А. В. Воронин (науч. ред.) и др.]. - Мурманск, 2006.

А. В. Репневский РОССИЙСКИЕ «ОТРАЖЕННЫЕ СТРАХИ» НА ПРОСТРАНСТВАХ ЗАПАДНОЙ АРКТИКИ Норвегия и Россия максимальной протяженностью границ обраще ны к Арктическим водам. В отношениях между соседями веками преоб ладают добрососедские отношения. Эта истина давно стала аксиомой в исторических, политологических науках и в общественном сознании рос сиян. Однако это добрососедство не отменяет автоматически имеющих ся между данными странами противоречий. Разногласия эти проявляют ся по мере все более глубокого хозяйственного освоения Арктики. Доб рососедство помогает своевременно разрешать эти разногласия и противоречия на взаимоприемлемой основе, не давая им превращаться в разрушительные болезненные фобии. Наиболее существенная из территориальных проблем, о которой пой дет речь в статье, имеет для России, так сказать, «отраженный характер». Исторически вопрос был связан с вековыми опасениями Норвегии о воз можных территориальных притязаниях России на районы, прилегающие к незамерзающим фьордам Финмаркена. Подобные опасения зародились еще во времена Рюриковичей и Великого Новгорода, когда границы го сударств на Крайнем Севере Европы не были должным образом зафик сированы. Известно, что только к 2 (14) мая 1826 г. сухопутные границы были картографированы и оформлены не допускающим двойного толко вания международным соглашением. Однако и после этого раздуваемые англичанами слухи о возможном захвате Российской империей стратеги чески важного Киркенеса имели место. Подобные страхи были свойствен ны не только Норвегии, но и всей Европе, всегда опасавшейся огромного «русского медведя», хотя, как правило, именно со стороны Запада на Рос сию обрушивались вторжения (псы-рыцари, поляки, шведы, литовцы, англичане, наполеоновское и гитлеровское нашествия, интервенция 1918— 1920 гг.). Однако западная пропаганда и историография преуспе ли в иной интерпретации истории, где именно Россия выставлялась по тенциальным агрессором. Норвежские страхи — только часть этой об щеевропейской концепции. Россия была поставлена в положение вечно оправдывающейся стороны за то, чего нс собиралась совершать! И уже это вызывало первый «отраженный страх» — страх того, что Россию на Западе «не понимают». Октябрь 1917 г. к безосновательным норвежским территориальным фобиям прибавил реальное идеологическое противостояние разных по- 129